Архив рубрики ‘Без рубрики’

Святитель Тихон, епископ Воронежский, Задонский и всея России чудотворец, последние 14 лет своей жизни провел на покое в Задонском Богородицком мужском монастыре. Тогда – в 1770 годах – в ближайшей округе были густые леса, и чистый родник в полутора верстах от монастыря стал излюбленным местом пребывания святого подвижника. Он собственноручно расчистил и обустроил источник, освятив его своими молитвами; часто пребывал здесь в богомыслии и духовных трудах. Своим келейникам он говорил, что на этом месте ощущает «живость».

Читать запись полностью »

Житие святителя Митрофана, первого епископа Воронежского

6 декабря — память свт. Митрофана, в схиме Макария, еп. Воронежского (1703)

20 августа — обретение мощей свт. Митрофана, еп. Воронежского (1832)    

17 сентября — второе обретение (1964) и перенесение мощей (1989) святителя Митрофана, еп.Воронежского

Первый Воронежский епископ святитель Митрофан, во Святом Крещении Михаил, родился в ноябре 1623 года в селе Антилохово Владимирской губернии (ныне Ивановская область). О том, кто были его родители, какое положение они занимали, не имеется сведений. Известно лишь, что они принадлежали к духовному званию.

Читать запись полностью »

  О  Фильме- Матильда.

Фильм  Матильда повествует о юношеском  увлечении  Царя  Николая 2. балериной Мариинского  театра  Матильдой  Кшесинской.   Читать запись полностью »

Наставления матушки МАТРОНЫ

Матушка Матрона наставляла: «Умру, ставьте на канон за меня свечки, самые дешевые, ходите ко мне на могилку, я всегда буду там. Всё поверяйте мне, а я буду вкладывать вам мысли, что вам делать и как поступать. Наступает время прелести, не ищите никого, иначе обманетесь». Читать запись полностью »

Телесные, душевные и духовные основы человека

Старец сказал: человек тот, кто познал себя.  (из ДР. Патерика)

Телесная, душевная, духовная жизнь. Телесный, душевный, духовный человек. Неужели такие различия существуют. Что определяет мировоззрение совершенного человека? Какой должна быть его полноценная жизнь?..

Читать запись полностью »

В Курск из Америки  прибудет икона Божией Матери «Знамение» Курская Коренная .

В этом году священнослужители Русской Православной Церкви Заграницей во главе с епископом Манхеттенским Николаем (Ольховским) доставят чудотворный образ вечером 22 сентября в Курскую Коренную Рождества Пресвятой Богородицы мужскую пустынь. Доступ к чудотворной иконе в монастыре будет организован круглосуточно с совершением молебнов. На Курской Земле Икона будет пребывать до 2 октября.

Читать запись полностью »

Читать запись полностью »

    Родилась блаженная Матрона (Матрона Димитриевна Никонова) в 1881 году в селе Себино Епифанского уезда (ныне Кимовского района) Тульской губернии. Село это расположено километрах в двадцати от знаменитого Куликова поля. Родители ее — Димитрий и Наталия, крестьяне — были людьми благочестивыми, честно трудились, жили бедно. В семье было четверо детей: двое братьев — Иван и Михаил, и две сестры — Мария и Матрона. Матрона была младшей. Когда она родилась, родители ее были уже немолоды. Читать запись полностью »

10-е правило Святых Апостол (ОСУЖДЕНИЕ ОБЩЕНИЯ С ОТЛУЧЕННЫМ ОТ ЦЕРКВИ): «Если кто с отлученным от общения церковного помолится, хотя бы то было в доме: таковой да будет отлучен».

11-е правило Святых Апостол (ОСУЖДЕНИЕ ОБЩЕНИЯ С ИЗВЕРЖЕННЫМ ИЗ САНА): «Если кто, принадлежа к клиру, с изверженным от клира молиться будет: да будет извержен и сам».

45-е правило Святых Апостол (ПРЕКРАЩЕНИЕ ОБЩЕНИЯ С ЕРЕТИКАМИ): «Епископ, или пресвитер, или диакон, с еретиками молившийся только, да будет отлучен. Если же позволит им действовать как-либо, яко служителям Церкви: да будет извержен».

65-е правило Святых Апостол (ПРЕКРАЩЕНИЕ ОБЩЕНИЯ С НЕХРИСТИАНАМИ И ЕРЕТИКАМИ): «Если кто из клира, или мирянин, в синагогу иудейскую или еретическую войдет помолиться: да будет и от чина священного извержен, и отлучен от общения церковного».

32-е правило Лаодикийского Собора (БЛАГОСЛОВЕНИЕ ЕРЕТИКОВ — НЕ БЛАГОСЛОВЕНИЕ): «Не подобает от еретиков принимати благословения, которые суть суесловия паче, нежели благословения».

33-е правило Лаодикийского Собора (ЗАПРЕЩАЕТСЯ МОЛИТВА С ЕРЕТИКАМИ И РАСКОЛЬНИКАМИ): «Не подобает молитися с еретиком или отщепенцем».

37-е правило Лаодикийского Собора (ЗАПРЕЩЕНО ПРАЗДНОВАНИЕ С НЕВЕРУЮЩИМИ И ЕРЕТИКАМИ): «Не должно принимати праздничныя дары, посылаемыя от иудеев, или еретиков, ниже праздновати с ними».

 

 

Пре­по­доб­ный Ни­ки­та Столп­ник Пе­ре­я­с­лав­ский был уро­жен­цем го­ро­да Пе­ре­я­с­лав­ля-За­лес­ско­го и за­ве­до­вал сбо­ром ка­зен­ных по­да­тей и на­ло­гов. В 1152 го­ду князь Юрий Дол­го­ру­кий пе­ре­нес го­род Пе­ре­я­с­лавль и ка­мен­ный храм во имя Все­ми­ло­сти­во­го Спа­са на но­вое ме­сто. В свя­зи с рас­хо­да­ми по стро­и­тель­ству го­ро­да и хра­ма был про­из­ве­ден уси­лен­ный сбор по­да­тей с жи­те­лей го­ро­да. Ни­ки­та, ру­ко­во­див­ший эти­ми сбо­ра­ми, нещад­но гра­бил жи­те­лей, со­би­рая огром­ные сум­мы де­нег для се­бя. Так дли­лось мно­го лет. Но ми­ло­серд­ный Гос­подь, же­ла­ю­щий всех греш­ни­ков спа­сти, и Ни­ки­ту при­вел к по­ка­я­нию.

Од­на­жды он при­шел в цер­ковь и услы­шал сло­ва про­ро­ка Ис­а­ии: «Из­мый­те­ся, и чи­сти бу­де­те, отьи­ми­те лу­кав­ства от душ ва­ших… на­учи­те­ся доб­ро тво­ри­ти… из­ба­ви­те оби­ди­ма­го, су­ди­те си­ру (за­щи­ти­те си­ро­ту) и оправ­ди­те вдо­ви­цу» (Ис.1:16-17). Слов­но гро­мом, был по­тря­сен он эти­ми сло­ва­ми, про­ник­ши­ми в глу­би­ну серд­ца. Всю ночь Ни­ки­та про­вел без сна, вспо­ми­ная сло­ва: «Из­мый­те­ся и чи­сти бу­де­те». Од­на­ко утром он ре­шил при­гла­сить дру­зей, чтобы в ве­се­лой бе­се­де за­быть ужа­сы про­шед­шей но­чи. Гос­подь вновь при­звал Ни­ки­ту к по­ка­я­нию. Ко­гда же­на ста­ла го­то­вить обед для уго­ще­ния го­стей, то вдруг уви­де­ла в ки­пя­щем кот­ле то всплы­вав­шую че­ло­ве­че­скую го­ло­ву, то ру­ку, то но­гу. В ужа­се по­зва­ла она му­жа, и Ни­ки­та уви­дел то же са­мое. Вне­зап­но в нем про­бу­ди­лась уснув­шая со­весть, и Ни­ки­та яс­но осо­знал, что сво­и­ми по­бо­ра­ми он по­сту­па­ет как убий­ца. «Увы мне, мно­го я со­гре­шил! Гос­по­ди, на­ставь ме­ня на путь Твой!» – с та­ки­ми сло­ва­ми вы­бе­жал он из до­ма.

В трех вер­стах от Пе­ре­я­с­лав­ля сто­ял мо­на­стырь во имя свя­то­го ве­ли­ко­му­че­ни­ка Ни­ки­ты, ку­да и при­шел по­тря­сен­ный страш­ным ви­де­ни­ем Ни­ки­та. Со сле­за­ми он при­пал к но­гам игу­ме­на: «Спа­си по­ги­ба­ю­щую ду­шу». То­гда игу­мен ре­шил ис­пы­тать ис­крен­ность его по­ка­я­ния и дал пер­вое по­слу­ша­ние: три дня сто­ять при мо­на­стыр­ских во­ро­тах и ис­по­ве­до­вать всем про­хо­дя­щим гре­хи свои. С глу­бо­ким сми­ре­ни­ем Ни­ки­та при­нял пер­вое по­слу­ша­ние. Через три дня игу­мен вспом­нил о нем и по­слал од­но­го ино­ка по­смот­реть, что он де­ла­ет у мо­на­стыр­ских во­рот. Но инок не на­шел Ни­ки­ту на преж­нем ме­сте, а об­на­ру­жил его ле­жа­щим в бо­ло­те; он был по­крыт ко­ма­ра­ми и мош­ка­ми, те­ло его бы­ло в кро­ви. То­гда сам игу­мен с бра­ти­ей при­шел к доб­ро­воль­но­му стра­даль­цу и спро­сил: «Сын мой! что ты де­ла­ешь с со­бой?» «Отец! Спа­си по­ги­ба­ю­щую ду­шу», – от­ве­чал Ни­ки­та. Игу­мен одел Ни­ки­ту во вла­ся­ни­цу, сам ввел в мо­на­стырь и по­стриг в мо­на­ше­ство.

Всем серд­цем при­няв мо­на­ше­ские обе­ты, пре­по­доб­ный Ни­ки­та про­во­дил дни и но­чи в мо­лит­ве, пе­нии псал­мов и чте­нии жи­тий свя­тых по­движ­ни­ков. По бла­го­сло­ве­нию на­сто­я­те­ля он воз­ло­жил на се­бя тя­же­лые вери­ги и на ме­стах сво­их мо­на­ше­ских по­дви­гов ис­ко­пал два глу­бо­ких ко­лод­ца. Вско­ре пре­по­доб­ный уси­лил свой по­двиг – он вы­ко­пал глу­бо­кую круг­лую яму и там, воз­ло­жив на гла­ву ка­мен­ную шап­ку, стал, по­доб­но древним столп­ни­кам, на пла­мен­ную мо­лит­ву. Толь­ко го­лу­бое небо да ноч­ные звез­ды ви­дел он со дна сво­е­го стол­па-ко­лод­ца, да уз­кий под­зем­ный ход вел под цер­ков­ную сте­ну – по нему пре­по­доб­ный Ни­ки­та хо­дил в храм на бо­го­слу­же­ние.

Так, под­ви­за­ясь доб­рым по­дви­гом в оби­те­ли ве­ли­ко­му­че­ни­ка Ни­ки­ты, пре­по­доб­ный Ни­ки­та и сам за­вер­шил жизнь му­че­ни­че­ской кон­чи­ной. Од­на­жды но­чью род­ствен­ни­ки свя­то­го, при­хо­див­шие к нему для бла­го­сло­ве­ния, пре­льсти­лись его бле­стев­ши­ми ве­ри­га­ми и кре­ста­ми, при­няв их за се­реб­ря­ные, и ре­ши­ли овла­деть ими. В ночь на 24 мая 1186 го­да они разо­бра­ли по­кры­тие стол­па, уби­ли по­движ­ни­ка, сня­ли с него кре­сты и вери­ги, за­вер­ну­ли их в гру­бую хол­сти­ну и убе­жа­ли.

Пе­ред утрен­ним бо­го­слу­же­ни­ем по­но­марь, при­шед­ший за бла­го­сло­ве­ни­ем к свя­то­му Ни­ки­те, об­на­ру­жил разо­бран­ную кры­шу и со­об­щил об этом игу­ме­ну. Игу­мен с бра­ти­ей по­спе­шил к стол­пу пре­по­доб­но­го и уви­дел уби­то­го свя­то­го, от те­ла ко­то­ро­го ис­хо­ди­ло бла­го­уха­ние.

Меж­ду тем убий­цы, оста­но­вив­шись на бе­ре­гу ре­ки Вол­ги, ре­ши­ли по­де­лить до­бы­чу, но с удив­ле­ни­ем уви­де­ли, что это не се­реб­ро, а же­ле­зо, и бро­си­ли вери­ги в Вол­гу. Гос­подь про­сла­вил и эти ви­ди­мые зна­ки тай­ных по­дви­гов и тру­дов свя­то­го. В ту же ночь Си­ме­он, бла­го­че­сти­вый ста­рец Яро­слав­ско­го мо­на­сты­ря во имя свя­тых апо­сто­лов Пет­ра и Пав­ла, уви­дел над Вол­гой три яр­ких лу­ча све­та. Он со­об­щил об этом на­сто­я­те­лю мо­на­сты­ря и ста­рей­шине го­ро­да. Со­бор свя­щен­ни­ков и мно­го­чис­лен­ные го­ро­жане, со­шед­ши­е­ся к ре­ке, уви­де­ли три кре­ста и вери­ги «яко дре­во в во­дах волж­ских пла­ва­ю­щие». С бла­го­го­ве­ни­ем и мо­лит­ва­ми пе­ре­не­се­ны бы­ли вери­ги в оби­тель ве­ли­ко­му­че­ни­ка Ни­ки­ты и по­ло­же­ны на гроб пре­по­доб­но­го Ни­ки­ты. При этом про­изо­шли ис­це­ле­ния. Око­ло 1420–1425 гг. свя­ти­тель Фо­тий, мит­ро­по­лит Мос­ков­ский, бла­го­сло­вил от­крыть мо­щи свя­то­го Ни­ки­ты. Игу­мен мо­на­сты­ря с бра­ти­ей со­вер­шил мо­ле­бен, за­тем от­кры­ли бе­ре­сту, ко­то­рой бы­ло обер­ну­то нетлен­ное те­ло, но вдруг мо­ги­ла за­кры­лась зем­лей, и мо­щи оста­лись под спу­дом. В 1511–1522 гг. был воз­двиг­нут при­дел во имя пре­по­доб­но­го Ни­ки­ты, а в XIX ве­ке про­то­и­е­рей А. Сви­ре­лин со­ста­вил ака­фист свя­то­му.

Свя­ти­тель Иг­на­тий (в Свя­том Кре­ще­нии Ди­мит­рий) ро­дил­ся 5 фев­ра­ля 1807 го­да в се­ле По­кров­ском Гря­зо­вец­ко­го уез­да Во­ло­год­ской гу­бер­нии и при­над­ле­жал к ста­рин­ной дво­рян­ской фа­ми­лии Брян­ча­ни­но­вых. Ро­до­на­чаль­ни­ком ее был бо­ярин Ми­ха­ил Брен­ко, ору­же­но­сец ве­ли­ко­го кня­зя Мос­ков­ско­го Ди­мит­рия Иоан­но­ви­ча Дон­ско­го. Ле­то­пи­си со­об­ща­ют, что Ми­ха­ил Брен­ко был тем са­мым во­и­ном, ко­то­рый в одеж­де ве­ли­ко­го кня­зя и под кня­же­ским зна­ме­нем ге­рой­ски по­гиб в бит­ве с та­та­ра­ми на Ку­ли­ко­вом по­ле.

Отец бу­ду­ще­го свя­ти­те­ля Алек­сандр Се­ме­но­вич Брян­ча­ни­нов в сво­ей се­мье со­хра­нял доб­рые ста­рин­ные обы­чаи. Он был вер­ным сы­ном Пра­во­слав­ной Церк­ви и усерд­ным при­хо­жа­ни­ном вы­стро­ен­но­го им в се­ле По­кров­ском хра­ма. Мать епи­ско­па Иг­на­тия бы­ла об­ра­зо­ван­ная ин­тел­ли­гент­ная жен­щи­на. Вый­дя весь­ма ра­но за­муж, она все­це­ло по­свя­ти­ла свою жизнь се­мье.

Все де­ти Брян­ча­ни­но­вых по­лу­чи­ли пре­крас­ное до­маш­нее вос­пи­та­ние и об­ра­зо­ва­ние. Учи­те­ля и на­став­ни­ки Ди­мит­рия удив­ля­лись его бле­стя­щим и раз­но­сто­рон­ним спо­соб­но­стям, об­на­ру­жив­шим­ся уже в са­мом ран­нем воз­расте. Ко­гда юно­ше ис­пол­ни­лось 15 лет, отец от­вез его в да­ле­кий Пе­тер­бург и от­дал в Во­ен­но-ин­же­нер­ное учи­ли­ще. На­ме­чен­ная ро­ди­те­ля­ми бу­дущ­ность со­вер­шен­но не со­от­вет­ство­ва­ла на­стро­е­ни­ям Ди­мит­рия; он уже то­гда за­явил от­цу, что хо­чет «по­сту­пить в мо­на­хи», но отец от­мах­нул­ся от это­го неожи­дан­но­го и непри­ят­но­го для него же­ла­ния сы­на как от неумест­ной шут­ки.

Пре­крас­ная под­го­тов­ка и ис­клю­чи­тель­ные спо­соб­но­сти мо­ло­до­го Брян­ча­ни­но­ва ска­за­лись уже во вре­мя всту­пи­тель­ных эк­за­ме­нов в Учи­ли­ще: он был при­нят пер­вым по кон­кур­су (из 130 эк­за­ме­но­вав­ших­ся на 30 ва­кан­сий) и сра­зу же опре­де­лен во вто­рой класс. Имя та­лант­ли­во­го юно­ши сде­ла­лось из­вест­ным в цар­ском двор­це. Во все вре­мя пре­бы­ва­ния в учи­ли­ще бу­ду­щий свя­ти­тель про­дол­жал по­ра­жать сво­их на­став­ни­ков бле­стя­щи­ми успе­ха­ми в на­у­ках и пер­вым по спис­ку окон­чил пол­ный курс на­ук в 1826 го­ду.

В учи­ли­ще Брян­ча­ни­нов стал гла­вой круж­ка по­чи­та­те­лей «свя­то­сти и че­сти». Ред­кие ум­ствен­ные спо­соб­но­сти и нрав­ствен­ные ка­че­ства при­вле­ка­ли к нему про­фес­со­ров и пре­по­да­ва­те­лей учи­ли­ща, со­уче­ни­ков. Он стал из­ве­стен во всем Пе­тер­бур­ге. С осо­бым оте­че­ским вни­ма­ни­ем и лю­бо­вью от­но­сил­ся к нему го­су­дарь им­пе­ра­тор Ни­ко­лай I; при­ни­мая са­мое ак­тив­ное уча­стие в жиз­ни бу­ду­ще­го свя­ти­те­ля, он неод­но­крат­но бе­се­до­вал с юно­шей в при­сут­ствии им­пе­ра­три­цы и де­тей.

Про­ис­хож­де­ние, вос­пи­та­ние и род­ствен­ные свя­зи от­кры­ли пе­ред ним две­ри са­мых ари­сто­кра­ти­че­ских до­мов сто­ли­цы. В го­ды уче­ния Ди­мит­рий Брян­ча­ни­нов был же­лан­ным го­стем во мно­гих ве­ли­ко­свет­ских до­мах; он счи­тал­ся од­ним из луч­ших чте­цов-де­кла­ма­то­ров в до­ме пре­зи­ден­та Ака­де­мии ху­до­жеств А.Н. Оле­ни­на (его ли­те­ра­тур­ные ве­че­ра по­се­ща­ли, в чис­ле дру­гих, А.С. Пуш­кин, И.А. Кры­лов, К.Н. Ба­тюш­ков, Н.И. Гне­дич). Уже в это вре­мя об­на­ру­жи­лись неза­у­ряд­ные по­э­ти­че­ские да­ро­ва­ния свя­ти­те­ля Иг­на­тия, ко­то­рые впо­след­ствии на­шли свое вы­ра­же­ние в его ас­ке­ти­че­ских про­из­ве­де­ни­ях и со­об­щи­ли мно­гим из них осо­бый ли­ри­че­ский ко­ло­рит. Ли­те­ра­тур­ная фор­ма мно­гих его про­из­ве­де­ний сви­де­тель­ству­ет о том, что их ав­тор учил­ся рус­ской сло­вес­но­сти в эпо­ху Ка­рам­зи­на и Жу­ков­ско­го и впо­след­ствии вы­ра­жал свои мыс­ли пре­крас­ным ли­те­ра­тур­ным рус­ским язы­ком.

Уже то­гда свя­ти­тель Иг­на­тий рез­ко от­ли­чал­ся от окру­жа­ю­ще­го ми­ра. В нем не бы­ло сле­по­го пре­кло­не­ния пе­ред За­па­дом, он не увле­кал­ся тле­твор­ным вли­я­ни­ем вре­ме­ни и при­ман­ка­ми свет­ских удо­воль­ствий. В по­сле­ду­ю­щем, ко­гда в 24 го­да Д.А. Брян­ча­ни­нов стал мо­на­хом, а вско­ре ар­хи­манд­ри­том, на­сто­я­те­лем сто­лич­но­го Свя­то-Сер­ги­ев­ско­го мо­на­сты­ря, бла­го­чин­ным мо­на­сты­рей Санкт-Пе­тер­бург­ской епар­хии, он стал из­ве­стен всей Рос­сии. Его хо­ро­шо знал и це­нил пер­вен­ству­ю­щий член Свя­тей­ше­го Си­но­да мит­ро­по­лит Мос­ков­ский Фила­рет (Дроз­дов). Зна­ком­ства с ар­хи­манд­ри­том Иг­на­ти­ем, его со­ве­тов и на­став­ле­ний ис­ка­ли мно­гие вы­да­ю­щи­е­ся лю­ди Рос­сии. Сре­ди них Н.В. Го­голь, Ф.М. До­сто­ев­ский, А.А. Пле­ще­ев, князь Го­ли­цын, князь А.М. Гор­ча­ков, кня­ги­ня Ор­ло­ва-Че­смен­ская, ге­рой Крым­ской вой­ны фло­то­во­дец адми­рал На­хи­мов. Вос­хи­щен­ный об­ра­зом жиз­ни и де­я­тель­но­сти свя­ти­те­ля Иг­на­тия, из­вест­ный рус­ский пи­са­тель Н.С. Лес­ков по­свя­тил ему свой рас­сказ «Ин­же­не­ры бес­среб­рен­ни­ки».

Все по­ко­ря­ло совре­мен­ни­ков в бу­ду­щем свя­ти­те­ле: ве­ли­че­ствен­ная внеш­ность, бла­го­род­ство, осо­бая оду­хо­тво­рен­ность, сте­пен­ность и рас­су­ди­тель­ность. Он ду­хов­но окорм­лял свою мно­го­чис­лен­ную паст­ву, со­дей­ство­вал нрав­ствен­но­му со­вер­шен­ству лю­дей, ис­кав­ших Бо­га, рас­кры­вал кра­со­ту и ве­ли­чие Свя­то­го Пра­во­сла­вия. Мно­го­сто­рон­няя опыт­ность, осо­бый дар смот­реть на все ду­хов­но, глу­бо­кая про­ни­ца­тель­ность, по­сто­ян­ное и точ­ное са­мо­на­блю­де­ние сде­ла­ли его весь­ма ис­кус­ным в ле­че­нии ду­хов­ных и ду­шев­ных неду­гов. Вот к чьей мо­лит­вен­ной по­мо­щи на­до при­бе­гать совре­мен­ным боль­ным, а не к экс­тра­сен­сам и кол­ду­нам, шар­ла­та­нам и «зна­ха­рям».

Чут­кий ко вся­кой фаль­ши свя­ти­тель Иг­на­тий с го­ре­чью за­ме­чал, что объ­ек­том изо­бра­же­ния свет­ско­го ис­кус­ства яв­ля­ет­ся преж­де все­го зло. Он с рез­кой кри­ти­кой от­но­сил­ся к ли­те­ра­тур­ным про­из­ве­де­ни­ям, в ко­то­рых вос­пе­ва­лись так на­зы­ва­е­мые «лиш­ние лю­ди», «ге­рои», тво­ря­щие зло от ску­ки, по­доб­ные Пе­чо­ри­ну Лер­мон­то­ва и Оне­ги­ну Пуш­ки­на. Счи­тая, что та­кая ли­те­ра­ту­ра на­но­сит се­рьез­ный вред неис­ку­шен­ным ду­шам чи­та­ю­щей мо­ло­де­жи, свя­ти­тель на­пи­сал в 1847 го­ду для мас­со­во­го из­да­ния свя­щен­ную по­весть о вет­хо­за­вет­ном биб­лей­ском ге­рое – пра­вед­ном Иоси­фе, об­ра­зе чи­сто­ты и це­ло­муд­рия. В пре­ди­сло­вии к по­ве­сти он пи­сал: «Же­ла­ем, чтоб мно­гие из по­сле­до­ва­те­лей Пе­чо­ри­на об­ра­ти­лись в по­сле­до­ва­те­лей Иоси­фа».

Ко вре­ме­ни на­зна­че­ния на­сто­я­те­лем ар­хи­манд­ри­та Иг­на­тия Тро­и­це-Сер­ги­е­ва пу­стынь, рас­по­ло­жен­ная на бе­ре­гу Фин­ско­го за­ли­ва близ Пе­тер­бур­га, при­шла в силь­ное за­пу­сте­ние. Храм и ке­ллии при­шли в край­нюю вет­хость. Немно­го­чис­лен­ная бра­тия (15 че­ло­век) не от­ли­ча­лась стро­го­стью по­ве­де­ния. Два­дца­ти­се­ми­лет­не­му ар­хи­манд­ри­ту при­шлось пе­ре­стра­и­вать все за­но­во. Оби­тель об­стра­и­ва­лась и бла­го­укра­ша­лась. Бо­го­слу­же­ние, со­вер­шав­ше­е­ся здесь, сде­ла­лось об­раз­цо­вым. Мо­на­стыр­ские на­пе­вы бы­ли пред­ме­том осо­бых по­пе­че­нии ар­хи­манд­ри­та Иг­на­тия; он за­бо­тил­ся о со­хра­не­нии ста­рин­ных цер­ков­ных ме­ло­дий и их гар­мо­ни­за­ции. Из­вест­ный цер­ков­ный ком­по­зи­тор о. Петр Тур­ча­ни­нов, про­жи­вав­ший с 1836 по 1841 год в Стрельне, ря­дом с Тро­и­це-Сер­ги­е­вой пу­сты­нью, про­во­дил по прось­бе о. Иг­на­тия за­ня­тия с мо­на­стыр­ским хо­ром и на­пи­сал для него несколь­ко луч­ших сво­их про­из­ве­де­ний. М.И. Глин­ка, с увле­че­ни­ем изу­чав­ший в по­след­ние го­ды сво­ей жиз­ни древ­ние цер­ков­ные ме­ло­дии, так­же на­пи­сал для это­го хо­ра несколь­ко пес­но­пе­ний. Гос­по­ду бы­ло угод­но, чтобы Его из­бран­ник по­слу­жил Свя­той Церк­ви еще и в епи­скоп­ском сане, управ­ляя од­ной из но­вых и са­мых свое­об­раз­ных епар­хий Рос­сии. Это бы­ла Кав­каз­ская и Чер­но­мор­ская епар­хия с ка­фед­рой в Став­ро­по­ле, ос­но­ван­ная в 1843 го­ду.

Епи­скоп­ская хи­ро­то­ния ар­хи­манд­ри­та Иг­на­тия со­сто­я­лась в Пе­тер­бур­ге, в Ка­зан­ском со­бо­ре, 27 ок­тяб­ря 1857 го­да. По­про­щав­шись с бра­ти­ей Тро­и­це-Сер­ги­е­вой пу­сты­ни, при­ве­ден­ной его тру­да­ми в цве­ту­щее со­сто­я­ние, вла­ды­ка Иг­на­тий от­пра­вил­ся в да­ле­кий путь на Кав­каз. Путь этот про­ле­гал через Моск­ву, Курск и Харь­ков (же­лез­но­до­рож­ное со­об­ще­ние бы­ло то­гда толь­ко меж­ду Пе­тер­бур­гом и Моск­вой, даль­ше на­до бы­ло ехать на ло­ша­дях).

В ка­фед­раль­ный го­род Став­ро­поль прео­свя­щен­ный Иг­на­тий при­был 4 ян­ва­ря 1858 го­да. Граж­дан­ский гу­бер­на­тор П.А. Брян­ча­ни­нов (род­ной брат свя­ти­те­ля, поз­же по­сле­до­вав­ший за ним в Ни­ко­ло-Ба­ба­ев­ский мо­на­стырь и при­няв­ший там мо­на­ше­ский по­стриг с име­нем Па­вел) вме­сте с гра­до­на­чаль­ни­ком, ду­хо­вен­ством, на­ро­дом Бо­жи­им тор­же­ствен­но встре­чал но­во­го кав­каз­ско­го ар­хи­пас­ты­ря при въез­де в го­род. Пер­вы­ми сло­ва­ми, про­из­не­сен­ны­ми вла­ды­кой на став­ро­поль­ской зем­ле, бы­ли: «Мир гра­ду се­му». Эти­ми сло­ва­ми вла­ды­ка ука­зы­вал на то, что при­был на мно­го­стра­даль­ную кав­каз­скую зем­лю как ми­ро­тво­рец, с же­ла­ни­ем по­га­сить по­жар Кав­каз­ской вой­ны и уми­рить мир на ог­не­ды­ша­щей зем­ле кав­каз­ской, где свя­ти­те­лю пред­сто­я­ло про­быть с на­ча­ла 1858 го­да до осе­ни 1861.

Вла­ды­ка Иг­на­тий был тре­тьим по по­ряд­ку епи­ско­пом Кав­каз­ским и Чер­но­мор­ским. Внеш­ние усло­вия ре­ли­ги­оз­ной жиз­ни в этой недав­но учре­жден­ной огром­ной епар­хии чрез­вы­чай­но от­ли­ча­лись от все­го то­го, с чем ему при­хо­ди­лось иметь де­ло до на­зна­че­ния на Кав­каз. Про­дол­жа­лась Кав­каз­ская вой­на, бла­го­дат­ная зем­ля обаг­ря­лась люд­ской кро­вью, ото­всю­ду слы­ша­лись плач и стон. Мно­го­на­цио­наль­ный и раз­но­вер­ный со­став мест­но­го на­се­ле­ния был при­чи­ной воз­ник­но­ве­ния мно­же­ства та­ких во­про­сов цер­ков­но-адми­ни­стра­тив­но­го ха­рак­те­ра, по­доб­ные ко­то­рым да­же в мыс­лях не пред­став­ля­лись ар­хи­ере­ям, управ­ляв­шим бла­го­устро­ен­ны­ми епар­хи­я­ми в цен­тре го­су­дар­ства.

Несмот­ря на все труд­но­сти, свя­ти­тель Иг­на­тий рев­ност­но при­сту­пил к ис­пол­не­нию сво­их ар­хи­пас­тыр­ских обя­зан­но­стей. Важ­ней­шую свою за­да­чу он ви­дел в апо­столь­ском слу­же­нии пастве, в уми­ре­нии ми­ра на ог­не­ды­ша­щем Кав­ка­зе, в укреп­ле­нии и рас­ши­ре­нии здесь Свя­то­го Пра­во­сла­вия.

Вла­ды­ка Иг­на­тий рев­ност­но за­бо­тил­ся и об устро­е­нии бо­го­слу­же­ния, и о нор­маль­ных вза­и­мо­от­но­ше­ни­ях ду­хо­вен­ства и ми­рян. Свя­ти­тель за­бо­тил­ся об улуч­ше­нии бы­та ду­хо­вен­ства, по­вы­ше­нии его об­ра­зо­ва­тель­но­го уров­ня, о луч­ших вза­и­мо­от­но­ше­ни­ях, при­ли­че­ству­ю­щих ду­хов­но­му са­ну. Бла­го­да­ря этой за­бо­те епар­хи­аль­ные де­ла вско­ре бы­ли при­ве­де­ны в бла­го­по­луч­ное со­сто­я­ние.

При епи­ско­пе Иг­на­тии Брян­ча­ни­но­ве ос­но­ван­ная в 1846 го­ду Став­ро­поль­ская ду­хов­ная се­ми­на­рия пе­ре­жи­ла пе­ри­од осо­бен­но бур­но­го рас­цве­та, ибо свя­ти­тель Иг­на­тий как ни­кто по­ни­мал зна­че­ние это­го пи­том­ни­ка ду­хов­но­го про­све­ще­ния для де­ла свя­то­го пра­во­сла­вия на Кав­ка­зе и вкла­ды­вал в стро­и­тель­ство ду­хов­ной шко­лы все свои си­лы. Он лич­но на­блю­дал за ду­хов­ным ро­стом вос­пи­тан­ни­ков, пе­ре­вел се­ми­на­рию в но­вое про­стор­ное зда­ние и на­все­гда остал­ся в бла­го­дар­ной па­мя­ти уча­щих и уча­щих­ся Став­ро­поль­ской ду­хов­ной се­ми­на­рии, яв­ля­ясь пред­ста­те­лем за нее у Пре­сто­ла Бо­жия.

По­лем де­я­тель­но­сти свя­ти­те­ля был не толь­ко ка­фед­раль­ный го­род Став­ро­поль. Он со­вер­шал объ­ез­ды епар­хии, пре­де­ла­ми ко­то­рой бы­ли бе­ре­га Чер­но­го, Азов­ско­го и Кас­пий­ско­го мо­рей, снеж­ные вер­ши­ны глав­но­го Кав­каз­ско­го хреб­та и даль­ние су­хие кал­мыц­кие сте­пи. Шла Кав­каз­ская вой­на, и епи­скоп в до­ро­ге по­сто­ян­но имел при се­бе да­ро­но­си­цу для, мо­жет быть, по­след­не­го При­ча­стия.

На­хо­дясь на Кав­каз­ских Ми­не­раль­ных Во­дах, поль­зу­ясь це­леб­ной си­лой ис­точ­ни­ков Пя­ти­гор­ска, Ес­сен­ту­ков, Кис­ло­вод­ска, Го­ря­че­вод­ска, Же­лез­но­вод­ска, свя­ти­тель Иг­на­тий Брян­ча­ни­нов дал им вы­со­кую оцен­ку и освя­тил их. Это свя­ти­тель­ское бла­го­сло­ве­ние дей­ству­ет и по сей день, при­но­ся всем при­бе­га­ю­щим к по­мо­щи ис­точ­ни­ков ис­це­ле­ние те­лес­ное и ду­хов­ное, ибо во­ды ис­точ­ни­ков по­ми­мо при­род­ных ле­чеб­ных свойств име­ют и осо­бую бла­го­дат­ную си­лу, вра­чу­ю­щую неду­ги ду­ши.

23 ав­гу­ста 1858 го­да по­сле Бо­же­ствен­ной ли­тур­гии в Скор­бя­щен­ской церк­ви Пя­ти­гор­ска в при­сут­ствии пред­ста­ви­те­лей граж­дан­ской и во­ен­ной вла­сти, знат­ных го­ро­жан и име­ни­тых по­се­ти­те­лей Вод, при огром­ном сте­че­нии про­сто­го на­ро­да вла­ды­ка со­вер­шил освя­ще­ние толь­ко что от­кры­то­го озе­ра Про­вал. По­сле окроп­ле­ния стен гро­та свя­той во­дой в ни­ше про­тив вхо­да в него был уста­нов­лен при­не­сен­ный крест­ным хо­дом об­раз Скор­бя­щей Бо­жи­ей Ма­те­ри.

Прео­свя­щен­ный Иг­на­тий при­да­вал боль­шое зна­че­ние стро­и­тель­ству в епар­хии хра­мов Бо­жи­их. Его за­бо­та­ми в 1859 го­ду ос­но­ван­ная пер­вым епи­ско­пом Кав­каз­ским Иере­ми­ей Иоан­но-Ма­ри­ин­ская об­щи­на бы­ла пре­об­ра­зо­ва­на в мо­на­стырь. В этой же оби­те­ли в 1861 го­ду прео­свя­щен­ный Иг­на­тий за­ло­жил но­вый По­кров­ский храм. Вла­ды­ка вме­сте с гу­берн­ским ар­хи­тек­то­ром Вос­кре­сен­ским сам со­ста­вил про­ект хра­ма в се­ле Но­во-Гри­горь­ев­ском, став­ше­го укра­ше­ни­ем епар­хии. В 1860 го­ду вла­ды­ка Иг­на­тий вы­дал хра­мо­зда­тель­ную гра­мо­ту на стро­и­тель­ство в Моз­до­ке но­во­го хра­ма в честь на­хо­дя­щей­ся в этом го­ро­де и глу­бо­ко по­чи­та­е­мой на Кав­ка­зе чу­до­твор­ной Ивер­ской ико­ны Бо­жи­ей Ма­те­ри. По бла­го­сло­ве­нию свя­ти­те­ля за два го­да (1859–1860) бы­ла со­ору­же­на по про­ек­ту П. Вос­кре­сен­ско­го уни­каль­ная ко­ло­коль­ня Став­ро­поль­ско­го ка­фед­раль­но­го со­бо­ра Ка­зан­ской ико­ны Бо­жи­ей Ма­те­ри, на про­тя­же­нии мно­гих де­ся­ти­ле­тий слу­жив­шая од­ной из до­сто­при­ме­ча­тель­но­стей Кав­ка­за.

Недол­го – ме­нее че­ты­рех лет – управ­лял прео­свя­щен­ный Иг­на­тий Кав­каз­ской епар­хи­ей, но это вре­мя про­мыс­ли­тель­но сов­па­ло со мно­ги­ми важ­ны­ми со­бы­ти­я­ми в жиз­ни Кав­ка­за. В ав­гу­сте 1859 го­да был пле­нен имам Ша­миль. В 1860 го­ду Кав­каз­ская ли­ния бы­ла раз­де­ле­на на Ку­бан­скую и Тер­скую об­ла­сти. В 1861 го­ду на­ча­лось за­се­ле­ние за­ку­бан­ско­го края.

Бо­гу со­дей­ству­ю­щу, епи­скоп Иг­на­тий до­стой­но со­вер­шил труд­ное де­ло управ­ле­ния огром­ной Кав­каз­ской епар­хи­ей в усло­ви­ях же­сто­кой Кав­каз­ской вой­ны. Несмот­ря на во­ен­ные дей­ствия, ре­аль­ную опас­ность по­пасть в за­лож­ни­ки или быть уби­тым, он по­се­тил мно­гие при­хо­ды от Та­ма­ни до Киз­ля­ра, при­вел в по­ря­док ор­га­ны епар­хи­аль­но­го управ­ле­ния, до­бил­ся по­вы­ше­ния окла­дов ду­хо­вен­ству епар­хии, ввел тор­же­ствен­ное бо­го­слу­же­ние, устро­ил пре­крас­ный ар­хи­ерей­ский хор, по­стро­ил ар­хи­ерей­ский дом. Кро­ме то­го, он неустан­но про­по­ве­до­вал. В от­но­ше­нии к ду­хо­вен­ству и при­хо­жа­нам вла­ды­ка Иг­на­тий был ис­тин­ным ми­ро­твор­цем, – стро­гий к се­бе, он был снис­хо­ди­те­лен к немо­щам ближ­них.

Тяж­кая бо­лезнь вы­ну­ди­ла епи­ско­па Иг­на­тия ле­том 1861 го­да по­дать про­ше­ние об уволь­не­нии на по­кой в Ни­ко­ло-Ба­ба­ев­ский мо­на­стырь, ку­да по­сле удо­вле­тво­ре­ния про­ше­ния он и вы­ехал 13 ок­тяб­ря вме­сте с несколь­ки­ми пре­дан­ны­ми уче­ни­ка­ми.

Неоце­ни­мо зна­че­ние со­чи­не­ний свя­ти­те­ля Иг­на­тия, – жи­во­го опы­та де­я­тель­но­го по­движ­ни­ка, со­зи­дав­ше­го свою ду­хов­ную жизнь на ос­но­ве Свя­щен­но­го Пи­са­ния и пре­да­ния пра­во­слав­ной церк­ви. Бо­го­слов­ское на­сле­дие свя­ти­те­ля Иг­на­тия бы­ло при­ня­то чи­та­те­ля­ми с боль­шой лю­бо­вью и бла­го­дар­но­стью.

Ин­те­рес к лич­но­сти и бес­смерт­ным тво­ре­ни­ям епи­ско­па Иг­на­тия не уга­са­ет и в на­ши дни. Свя­ти­тель Иг­на­тий Брян­ча­ни­нов яв­ля­ет­ся луч­шим ду­хов­ным ру­ко­во­ди­те­лем, луч­шим при­ме­ром то­го, как в жиз­нен­ном во­до­во­ро­те че­ло­век мо­жет со­хра­нить вер­ность Хри­сту, воз­гре­вая по­сто­ян­но в серд­це сво­ем огонь люб­ви и пре­дан­но­сти Бо­гу.

Епи­скоп Иг­на­тий ка­но­ни­зи­ро­ван По­мест­ным Со­бо­ром Рус­ской Пра­во­слав­ной Церк­ви (Тро­и­це-Сер­ги­е­ва Лав­ра, 6–9 июня 1988). Его свя­тые мо­щи по­ко­ят­ся в Свя­то-Вве­ден­ском Толг­ском мо­на­сты­ре Яро­слав­ской епар­хии. Ча­сти­ца их бы­ла при­не­се­на в Став­ро­поль свя­тей­шим пат­ри­ар­хом Мос­ков­ским и всея Ру­си Алек­си­ем II во вре­мя пер­во­го ви­зи­та пред­сто­я­те­ля Рус­ской Пра­во­слав­ной Церк­ви на Кав­каз в ав­гу­сте 1994 го­да.

Во время княжения в Ярославле Благовернаго Князя Давида Феодоровича, в 1314 году, Епископ Ростовский Трифон, посещая паству свою, был в стране, где ныне монастырь преподобнаго Кирилла Белоезерского. Возвращаясь оттуда по Волге к Ярославлю, он немного запоздал и, не доходя шести верст до Ярославля, остановился вместе с бывшими при нем священниками и клириками, ночевать на берегу реки Волги, по ту ея сторону, на которой стоит город Ярославль. На противоположном же берегу за Волгою был большой лес. Ночуя на этом месте, Епископ проснулся в полночь, и увидел свет в своем стане, между тем как все бывшие с ним и даже стражи спали крепким сном.

Обратившись же к реке, он увидел на противоположном берегу Волги светлый столп, и до онаго столпа через реку мост. Епископ с ужасом и удивлением смотрел на это видение. Потом помолившись Богу, взял свой архиерейский посох, вышел из палатки своей и пошел к реке, не разбудив никого из спящих. Желая узнать причину необыкновеннаго явления, он перешел по чудному мосту через реку и, приблизившись к светозарному столпу, увидел стоящий на воздухе образ Пресвятыя Богородицы, держащей на руках Предвечнаго Младенца. Епископ принес теплую слезную молитву пред сим образом Божией Матери, и после долговременной усердной молитвы перешел опять по тому же чудесному мосту через Волгу, вошел в свою палатку и уснул до утра; между тем все спутники его еще спали, и никто не узнал о его хождении за Волгу.

Утром же, по окончании обычной утрени, когда уже все собрались опять в путь, слуги заметили, что нет архиерейского посоха; начали искать его, — и нигде не находили; а потому сказали о том Святителю. Тогда Святитель, вспомнив, что забыл жезл на противоположном берегу реки, и уразумев из сего, что Богу угодно, чтобы виденное им чудо было объяснено, показал рукою на Волгу, давая чрез то разуметь, где находится жезл его; ибо от множества слез он не мог произнесть ни слова. Потом, несколько успокоившись, он пересказал по порядку все, что видел за Волгою, и как там был. Затем он велел плыть на другую сторону реки и взять жезл его на том месте, которое он указал рукою.

Слуги, переехав Волгу, стали искать жезл, и обрели икону Пресвятой Богородицы в лесу, стоящую уже не на воздухе, но на земле между деревьями, и близ нея жезл своего архипастыря. Поклонившись иконе и взяв жезл Святительский, они возвратились к Епископу, и сказали ему о виденной ими иконе Пресвятой Богородицы. Тогда Епископ Трифон, оставив путь к Ярославлю, переехал со всеми бывшими с ним людьми за Волгу, и увидев икону Божией Матери, узнал в ней ту самую, которую видел ночью на воздухе осияваемую столпом огненным, и припадая к ней с усердным поклонением, приносил пред нею теплыя и слезныя молитвы, и срадостным благоговением лобызал ее. Возрадовались и все бывшие с Епископом, и от радости проливали токи слез, и многомолились пред образом Божией Матери. Тотчас же Епископ собственными руками начал рубить лес, и очищать место, где обретена была икона, и готовить деревья на построение церкви. В сем усердно помогали ему все с ним бывшие, и тотчас же заложили малую церковь, а к полудню и соорудили.

Между тем узнали об этом в городе Ярославле, и множество народа пришло на то место к Епископу, и, видя икону Пресвятой Богородицы, радовались и пособляли строющим. Когда церковь была сооружена; то к вечеру того же дня Епископ освятил оную, и внес в неее святую икону Богоматери. Он нарек новоустроенный храм во имя Введения Пресвятыя Богородицы, и установил праздновать явление образа августа в 8-й день. Потом Епископ повелел при той церкви быть монастырю и поставил в тот же день Игумена. С тех пор на том месте оставалась обитель, с начала малая, и, потом с течением времени все более и более устроявшаяся и умножавшаяся числом приходящих братий и усердием ревностных поклонников. Сия обитель, покровительствуемая общею Заступницею всех Богородицею, и до ныне существует, и именуется Толгскою, от реки Толги, впадающей в Волгу в том месте, где стоит сия обитель. От иконы же той, со дня явления ея, подаются многоразличныя исцеления и совершаются чудеса; о некоторых из них предложено здесь краткое повествование.

Истечение многоцелебного мира от иконы Пресвятой Богородицы

По прошествии семидесяти осьми лет от основания Толгской обители, то есть, в 1392 году, при Игумене Германе, однажды, во время совершения братиею утрени, когда на 9-й песни священник возгласил: Богородицу и Матерь Света в песнех возвеличим; внезапно от иконы Божией Матери, из правой руки истекло миро, которое наполнило весь храм великим благоуханием. После утрени братия пели молебен Пресвятой Богородице, и когда, в конце онаго, запели: Владычице приими молитвы раб Твоих; тогда от той же иконы, из левой ноги Предвечнаго Младенца также истекло миро, и таким образом от одной и той же иконы истекли два источника мира: один из правой руки Пресвятой Богородицы, — а другой из левой ноги Христовой. И сие миро соделалось источником многих исцелений и чудес; оно имело благодатную силу врачевать различные недуги, и больные, с верою и благоговением помазывавшиеся сим миром, тотчас получали исцеление.

Воскрешение сына одного вельможи

Один вельможа, по имени Никита, послан был царем из Москвы в страну Белоезерскую. Прибыв в Ярославль, он, с супругою, малолетним сыном и домочадцами, отправился в лодке вверх по Волге. На пути малолетний сын их заболел и по недолговременной болезни умер. Его мертваго довезли до Толгской обители, чтобы здесь погребсти. С растерзанным от горести сердцем неутешно плакали родители пред чудотворной иконою Божией Матери, ибо не имели другаго чада. Между тем тело умершего было изготовлено к погребению; приготовили гроб, и все нужное при сем случае: наконец начался самый обряд погребения, петы были погребальныя песни, и вдруг умерший отрок ожил и проговорил. Страх и радость объяли всех присутствовавших; а особенно родители, увидев сына своего живым и здравым, исполнились великой радости и в теплых молитвах благодарили Бога и Его Пречистую Матерь за неизреченное к ним милосердие.

Исцеление некоторой девицы Марии от болезни и от нечистаго духа

В городе Ярославле жила девица, по имени Мария, одержимая нечистым духом, и терпела от того столь сильныя мучения, что правый глаз ее выступил из своего места. В таковом несчастном положении она пребывала в продолжении полугода. Наконец ближние привели ее в Толгский монастырь. Здесь, помолившись пред иконою Богоматери, она тотчас получила освобождение от нечистаго духа, и скорое исцеление от болезни: ея правый глаз вступил в свое место, и она совершенно здоровою возвратилась домой, восхваляя Бога и Пречистую Богородицу.

Разрешение неплодства супругов и дарование им чадородия

В пределах города Ярославля жил князь, именем Исаакий, с супругою. Находясь в супружестве более двадцати лет, они не имели детей. После того они однажды, по взаимному согласию между собою, отправились в Толгскую обитель, и просили Игумена придти к ним в дом с образом Богоматери, и совершить всенощное бдение, дабы Бог, по молитвам Богородицы, исполнил их пламенное желание и разрешил их долговременное неплодство. Бог внял молитвам рабов Своих и наградил их усердие рождением сына и потом дочери.

Сохранение иконы Богоматери невредимою среди пламени

По прошествии нескольких лет, в монастыре произошел большой пожар. Пламя мгновенно объяло и церковь, так что братия не могли ничего спасти из церковных вещей. Все погибло в этом огненном потоке; а потому все думали, что и чудотворная икона Богородицы также сгорела, и много скорбели о том. Но когда пожар окончился, то сию святую икону обрели вне монастыря, в лесу на дереве, чудесно изъятую из пламени совершенно невредимо и сияющую светом. С радостию приняли икону, и немедленно построили новую церковь, благолепнейшую прежней. В настоящее же время все здание Толгской обители каменное.

Исцеление человека, имевшего изсохшия ноги

В Новгороде жил человек, именем Василий, имевший скорченныя и изсохшия ноги, в следствие чего он ползал на колодках. Он наследовал от своих родителей великое богатство, и из сего богатства делал подаяния в святыя церкви, и раздавал милостыни нищим: принимал странных, одевал нагих, посещал заключенных в темницах и непрестанно обходил свяиыя церкви, слезно моля Бога об облегчении его болезни. В сем состоянии он услышал о чудесах, совершающихся от иконы Пресвятыя Богородицы в обители Толгской. По сему он, не смотря на дальность расстояния и трудность путешествия, велел вести его в Толгскую обитель. Случилось, что он достиг обители, когда сгорела в ней церковь. Видев посещение Божие, Василий побудил настоятеля обители к построению новаго храма, и на сооружение его пожертвовал значительную часть своего имения. В непродолжительное время с помощию Божиею церковь была построена и освящена в самый день празднования Введения во храм Пресвятыя Богородицы. Во время освящения, когда совершалось обычное обхождение освящаемой церкви с иконами и крестами, Василий, увидев чудотворный образ Богоматери, начал горько плакать и усердно молиться, взывая к Богородице: «о Пресвятая Госпожа Владычица Богородица Дево, скорая помощница, исцели меня сокрушеннаго и много лет жестоко удручаемаго сею лютою болезнию». Когда он говорил сие, то внезапно ноги его утвердились; он почувствовал себя совершенно здоровым и стал ходить, как будто бы никогда не был болен. Исполнившись великой радости, он велегласно прославлял дивную в чудесах Пречистую Богородицу. Видев сие, Игумен и все случившиеся при сем исполнились страха и со слезами принесли сердныя молитвы Пресвятой Богородице.

Исцеление Царя Иоанна Васильевича Грознаго от болезни ног

Царь Иоанн Васильевич, путешествуя некогда в обитель Кирилла Белоезерскаго, болел ногами. На возвратном оттуда пути он зашел в Толгскую обитель, и много молился пред чудотворною иконою Пресвятой Богородицы, прося исцеления от болезни. И внезапно он получил исцеление, и воздав хвалу Богу и Пресвятой Богородице, с радостию отправился в дальнейший путь совершенно здоровый.

Избавление некоего Григория от болезни и от разбойников

Не в далеке от Толгской обители жил некоторый благочестивый муж, именем Григорий, и был свидетелм чудес, совершавшихся в сей обители. Некогда, по обещанию, сей благочестивый человек пошел в обитель Соловецких чудотворцев Зосимы и Савватия, на поклонение Св. Мощам их. Возвращаясь оттуда, Григорий до того утомился в пути, что не мог стать на ноги. Спутники, видя его неспособным к продолжению пути, оставили его на дороге едва живаго, а сами пошли далее вперед. В этом состоянии напали на него разбойники и хотели его ограбить. Григорий, видя себя окруженным разбойниками и в тяжкой болезни, обратился мыслию к Толгской иконе Богородицы и молился Богоматери, прося избавления от постигших его зол. И молитва его была исполнена. Разбойники, видя его едва живаго, отошли от него не на далекое расстояние. Между тем больной, собравшись несколько с силами, отполз от дороги, чтобы не нашли его разбойники. Они же, возвратившись, и невидя больнаго на том месте, где его оставили, подумали, что он убежал; начали везде искать его, но не нашли. Григорий же оставался на одном месте несколько дней, не имея ни откуда помощи, изнуряемый болезнию и томимый голодом и жаждою. В сем безнадежном состоянии он усугубил свои моления и слезы, и рыдая взывал к Богоматери: «о всенепорочная Дево Богородице, единая скорая помощница Христианскому роду! Умоли Сына своего, Христа Бога нашего, да приимет и мои слезы, как древле приял Манассиины, и да избавит меня от настоящих зол». По сем он обратился с такою молитвою к Господу Иисусу Христу: «Христе мой, Свете сладчайший, ради родившей Тебя Приснодевы Марии, не презри меня, болезненно вопиющаго к щедротам Твоим», и посыпав главу перстию, обливался слезами. В этом состоянии он впал в легкий сон, и едва успел заснуть, как увидел в полуночи свет, сияющий как солнце, и двух прекрасных юношей, несущих на руках образ Пречистой Богоматери: за иконою следовал некий старец, облаченный в священную одежду, который держал в руках сосуд, исполненный благовония; подошел к больному, старец сказал ему: человек, если хочешь быть здоров, то иди скорее в обитель Пресвятой Богородицы, что на Толге. Григорий дал обещание исполнить сие. Тогда старец велел ему сотворить знамение честнаго креста на лице своем и целовать явившийся образ Богоматери. Григорий исполнил сие повеление. Тогда явившийся благословил его, и окропив святою водою, отшел от него. Вместе с сим окончилось все видение. Григорий тотчас пробудился и почувствовал себя совершенно здоровым: с радостию пошел он тем путем, которым пошли его товарищи, и настиг их. Те удивились сему, и спрашивали, как это случилось. Он подробно разсказал и все, что с ним случилось; и все дивились, слушая его рассказы. Потом пришли в Толгскую обитель и по отпетии молебна возвестили Игумену и братии о случившемся на пути, и после того возвратились домой, славя и хваля Бога и Пречистую Богоматерь.

Исцеление Священника, болевшаго глухотою

В Ярославле при церкви Сергия Радонежскаго чудотворца был Священник, именем Иоанн. Он заболел глухотою праваго уха, и страдал от сей болезни в продолжении четырех недель. По прошествии этаго времени, он пошел в обитель к чудотворному образу Пресвятыя Богородицы и пред ним со слезами совершил молебное пение, а по отпусте Божественной литургии, влил в больное ухо свое Святой воды, смешанной с церковным вином. Тотчас он начал слышать тем ухом, как и прежде.

Оскудение брашна в Толгской обители за скупость

В 1636 году в следствие бездождия был голод. Хлеб продавался по высокой цене. По тому множество убогих, нищих, сирот и вдов искало пропитания в Толгской обители, и получало достаточно от стола братскаго. Игумен обители, видя ежедневно стечение множества нищих, и опасаясь оскудения монастырских запасов, велел запереть ворота обители и никому ничего не давать для пропитания. За сие чрез несколько времени постиг братию обители гнев Божий; они страдали ненасытным голодом, не смотря на то, что продолжали вкушать обычную трапезу. От этаго не только произошли между ними взаимныя ссоры и неудовольствия, но они начали роптать и на Игумена и постоянно досаждать ему. Видя сие, Игумен велел давать всякаго кушания вдвое больше проив прежняго и заботиться о лучшем приготовлении онаго; но ничто не помогало: братия продолжали изнемогать от голода, а стем вместе ропот между ними не прекращался. Тогда Игумен сознал согрешение свое пред Богом, раскаялся в грехе своем, и припадая к образу Божией Матери, просил прощения. Он снова велел отворить врата обители, и питать нищих и странных, и сам служил им и довольствовал их. Тогда, молитвами Пресвятой Богородицы, братия освободились от ненасытнаго голода, и между ними снова водворился мир; и все они воздавали благодарение Богу и Пречистой Богородице, ибо познали, что за скупость потерпели искушение, от котораго теперь избавились.

Чудесное наказание святотатца, похитившаго некоторыя вещи в теплой церкви Толгской обители, и открытие похищеннаго

Некогда в Толгскую обитель пришел издалека неизвестный человек, по имени Симон. По наущению диавола он похитил, из церкви Воздвижения Честнаго Креста многия книги, венцы и цаты от некоторых икон, пелены и иныя многия вещи. Святотатец простер руку и на напрестольное Евангелие. В сие время напал на него страх и трепет; но он не вразумился сим. Вынесши из монастыря все покраденное им, он побежал в находившийся близ обители лес, и там под одним, замеченным им деревом, скрыв все похищенныя им вещи, замышлял, при удобном случае, их продать. Но когда он несколько отошел от этаго места, его объяла тма, так что он не знал, куда идти. Так скитался он, руководясь одним осязанием, два дня, и тогда познал свое согрешение. На третий день он пришел опять в обитель, каясь во грехе своем, рассказал Игумену и братии о случившемся с ним, и указал место, где скрыл похищенныя вещи. Братия тотчас пошли на это место и нашли все вещи в целости; благодаря Пресвятую Богородицу, они принесли все эти вещи в монастырь, а святотатца отпустили, не сделав ему никакаго зла, ибо видели, что он уже довольно наказан Самим Богом.

Избавление клирика Толгской обители от потопления в реке Волге

В Толгской обители жил один человек, исправлявший должность на клиросе, по имени Марк. Однажды ему, в позднюю осень случилось, по некоторой нужде, идти в село Норское, находившееся за Волгою. Он переходил Волгу по льду; но так как лед еще не окреп, то Марк посреди реки вдруг провалился и начал утопать. ОН уже погрузился в воду по самую шею, и бился в воде; от этаго он пришел в изнеможение, и уже отчаявался быть живым. В этом состоянии, не надеясь ни откуда помощи, он обратился к Пресвятой Богородице с молитвою об избавлении его от потопления, ради Ея чудотворнаго образа, которому служил он, день и ночь принося пред сим образом славословие. От этого он почувствовал некоторое ободрение, и начал громко вопиять: Пресвятая Богородица, помилуй меня; тогда увидали его жители вышеупомянутаго села Норскаго, и хотели подать помощь утопающему, но боялись, опасаясь подвергнуться одинаковой с ним опасности, по причине некрепости льда. Наконец один из них, более других сильный и сострадательный, решился, во чтобы то ни стало, подать помощь утопающему: он взял веревку и длинный шест, приблизился к утопающему и, бросив ему веревку, сказал: «если ты в памяти, возьмись крепче за конец этой веревки, и я тебя выташу». Утопавший, на сколько стало у него сил, обвязал руки поданною ему веревкою, и таким образом был вытащен из воды. Так, помощию Пресвятой Богородицы, избавился он от потопления, и остальное время жизни своей благочестиво препроводил в Толгской обители.

Избавление Ярославскаго купца с его спутником от потопления

Жители города Ярославля имели и доселе имеют благочестивое обыкновение ходить в Толгскую обительдля богомолья, особенно же в день празднованя честнаго Введения во храм Пресвятой Богородицы. В этот день множество народа обоего пола собирается в обитель к всенощному бдению и к слушанию Божественной литургии. Исполняя сей обычай один Ярославский купец, по имени Сергий, в 1637 году согласился с некоторыми другими людьми отправиться в Толгскую обитель в небольшой лодке по Волге. Когда они были уже на середине пути, вдруг на них нашла льдина и опрокинула их лодку вместе с ними. Находясь на краю погибели и отчаявшись уже остаться в живых, они, держа в уме молитву ко Пресвятой Богородице о помощи, старались ухватиться за лодку; но лодка выскользала из их рук, носимая водою. Вдруг подвигнулось на помощь им множество людей в разных лодках; эти люди разобрали каждаго из них по рукам и вытащили к себе в лодки. Таким образом утопавшие, помощию Пресвятой Богородицы, сохранены были от потопления.

Избавление некоего Иоанна от нечистаго духа

Некоторый человек, по имени Иоанн, был мучим так жестоко злым духом, что его мучения наводили ужас на всех видевших оныя. Претерпевая долгое время столь жестокое мучение, он даже потерял от того разсудок. Ближние его, сострадая несчастному, всячески старались помочь ему, но не могли. Наконец благодать Божия вложил в них благую мысль: они вспомнили о чудесах, бывающих от иконы Пресвятой Богородицы, что на Толге. Вооружившись постом и молитвою против злобнаго врага человеков — диавола, они привели мучимаго бесом в Толгскую обитель. Здесь, когда ввели его в соборную церковь, вселившийся в него демон начал кричать зверскими голосами, так что все видевшие это пришли в ужас и содрогнулись. Тогда упросили Игумена отпеть соборный молебен, с водосвятием, о здравии беснуемаго. По совершении молебнаго пения, Игумен, приступив к страдальцу, осенил его животорящим крестом и покропил ему лице и грудь святою водою. Тогда бесноватый утих, начал приходить в разум, и просил у Игумена благословения приложиться к чудотворной иконе; потом, сотворив крестное знамение, сам подошел к чудотворной икооне, с благоговением приложился к ней, и долго с умилением молился пред нею, а после того возвратился домой в радости.

Избавление некоего отрока Димитрия от нечистаго духа

В одной из вотчин Толгскаго монастыря жил человек, именем Павел; у него был сын, лет двадцати от роду, по имени Димитрий, который по попущению Божию, весьма страдал от нечистаго духа. Отец скорбел, видя сына своего, жестоко мучимаго злым духом; он обращался ко многим врачам за помощию, и не мало истощил на то имения, но от сего не было пользы. Видя безолезность врачебных пособий, он прибегнул к усердной Заступнице и скорой помощнице, Пресвятой Богородице, и привел сына своего в Толгскую обитель к чудотворной иконе Богородицы. Здесь был для них отпет молебен. После того он остался с сыном своим в обители на несколько дней; и, по благодати Божией, молитвами Пресвятой Богородицы, сын его получил исцеление и освобождение от нечистаго духа.

Избавление одного Ярославскаго ремесленника от потопления

В 1624 году одному из жителей города Ярославля, по имени Иоанну, случилось по какой-то нужде, вместе с сыном Иоанном плыть по Волге в небольшой лодке. Внезапно поднялась сильная буря с ветром, по действию котораго их лодка вся налилась полна воды, и они стали утопать. В этом состоянии Иоанн обратился с молитвою к Богоматери, и давал обещание, если останется жив, отпеть Ей молебен, и сделать список с Ея святой иконы. И тотчас буря прекратилась; волны утихли; и Иоанн, выплескав воду из лодки, благополучно приплыл к берегу, и многим людям сказывал, как он избавлен от потопления помощию Пресвятой Богородицы.

Возбуждение от смерти жены Московскаго клирика

В городе Москве, при церкви Живоначальной Троицы, что на рву, жил клирик, именем Феодор, с супругою Иулианиею. В 1643 году сия Иулиания впала в болезнь, от которой долго была как мертвая. Опечаленный муж, пораженный столь неожиданным случаем, хотел было уже готовиться к погребению ея, как вдруг жена его встала и обратилась к нему с следующими словами: «господин мой! Позови ко кмне священников и диаконов». Когда же пришли сии последние, она велела им петь молебен Пресвятой Богородице Толгской, указывая пальцем на Ея святую икону.М потом опять легла на постель, и оставалась безмолвною. Когда же Иерей стал читать Евангелие, она опять встала с постели и спросила мужа: «господин мой, зачем пришли сюда священники и диаконы?» Феодор же с радостью и в слезах отвечал, что она сама приказала призвать их. Но Иулиания сказала, что она ничего не помнит. Тогда все видевшие случившееся удивились, и прославили Бога и Пресвятую Богородицу. А женщина та с сего времени стала здорова, как бы совсем не была больна.

Избавление одного из жителей города Ярославля от запоя и безумия

В 1655 году, Декабря 12 дня, один житель города Ярославля, по имени Игнатий Кондратьев, по навождению бесовскому, впал в грех пьянства, в котором потерял ум. У сего несчастного был брат, человек богобоязненный, который с великими трудами успел привести страдальца в Толгскую обитель. Когда они уже были против ворот монастырских, безумный возопил: «о горе! О беда! Зачем ты ведешь меня сюда против воли? Я не хочу даже слышать о месте сем, не только что видеть его; пусти меня; ибо я пойду скорее домой, а сего места не могу видеть». Когда же они были уже внутри обители, безумный снова начал кричать: «не хочу, не хочу, возвратите меня туда, откуда я пришел». Таково было состояние его при первом появлении в обители. Пробыв же несколько дней в обители, он мало по малу начал приходить в разум, и смысленно говорить, и усердно молиться пред чудотворным образом Богоматери. Тогда Игумен и братия стали спрашивать его, от чего он так кричал и порицал сие святое место. В ответ на сие безумствовавший рассказал следующее: «когда мы еще не дошли до обители, я внезапно почувствовал, что на меня напали: одни били меня, другие повергали на землю, иные, скрежеща зубами, хотели убить меня, а иные тащили меня назад, возбраняя мне идти сюда. Ныне же, по милости Пресвятой Богородицы, я более уже не вижу этих страшных и безобразных лиц, только слышу издалека голос их, говорящий мне: уйди из дома сего, ты наш, ты наш, уйди не трудись напрасно; если же не уйдешь отсюда, мы скоро убьем тебя». Но после сего, спустя немного времени, некогда безумствовавший, Игнатий совсем освободился от мучительнаго врага спасения и совершенно здоровым возвратился домой, славя Бога и Пречистую Богородицу.

Избавление жителей города Ярославля и окрестных стран от бездождия и засухи

В 1657 году, жители города Ярославля и окрестных стран более двух месяцев страдали от бездождия и засухи. Зной был нестерпимый; земля, напоенная дождем, трескалась и разседалась; многие леса горели. В Ярославле и по окрестностям совершали многия молебствия, прося Бога избавить рабов своих от предстоящаго бедствия: но засуха не прекращалась. Тогда Игумен Толгской обители пришел в Ярославль с чудотворным образом Богоматери, для крестнаго хода. Граждане сретили икону с благочестивым усердием, воспевая псалмы и духовныя песни подъяли ее на рамена свои и с великою чести внесли в соборный храм Успения Пресвятой Богородицы, в сопутствии многочисленнаго народа. Там икона была поставлена на приготовленном месте, и совершено было молебное пение ко Господу Богу и Пресвятой Богородице о дожде. И внезапно, прежде нежели успел весь народ выдти из церкви, пошел сильный дождь, и напоил жадную землю. Целые три дня потом шло много дождя. Видя сие, народ воздал благодарение Господу Богу и Пречистой Богоматери. И поелику засуха прекратилась в первое воскресенье Петрова поста; то с сего времени установлено по всему городу совершать празднование Пресвятой Богородице Толгской в первое воскресение Петрова поста. Сей добрый обычай и доселе соблюдается неизменно.

Исцеление человека, страдавшаго болезнию ног

В Ярославле в 1659 году жил человек,  по имени Иоанн, который так тяжко заболел, что не мог ни лечь, ни встать. Среди этих страданий он со слезами стал молиться Пресвятой Богородице, прося избавления от столь тяжкой болезни, и по милости Божией, и заступлением Пресвятой Богородицы, получил некоторое облегчение от болезни. Но потом у него начали болеть ноги, так что он не мог стать на них; оне у него начали рдеться и местами посинели, местами же почернели. Он уже потерял надежду получить исцеление от своей болезни; ибо она продолжалась долгое время. Приблизилось 8-е число Августа, т. е. день, когда празднуется явление чудотворной иконы Богородицы/6 что на Толге. Тогда болящий Иоанн, приготовив свечу, понудил идти в Толгскую обитель. Здесь пришел в церковь, он начал усердно молиться Пресвяой Богородице, прося исцеления от своей болезни, и обещаясь, в случае исцеления, не есть мяса и не пить вина до самой кончины своей. Но от насилия болезнь в ногах у него только усилилась, так что он совсем не мог стоять, и еле вышел из церкви. На другой день, в самый праздник, когда ударили в колокол ко всенощному бдению, он с великим трудом пошел в церковь и обещался непременно отстоять до конца всенощнаго бдения. Когда окончилась вечерня, болезнь еще более усилилась, так что Иоанн не мог видеть света, ни предстоящих в храме. Не смотря на то, он все это переносил терпеливо, уповая на милость Божию, и ожидая получить исцеление от чудотворной иконы Богородицы. И действительно, когда начали петь утреню, он вдруг почувствовал, что у него ноги с начала как бы похолодели и омертвели от холода, а потом как бы облиты были водою; и за тем он совсем перестал ощущать боль в ногах. Недоумевая, от чего сие произошло, и думая, не есть ли это следствие продолжительнаго стояния, он, по отпении молебна, возвратился домой в ожидании, что будет с его болезнию. Но по милости Божией и по молитвам Пресвятой Богородицы болезнь его не возвращалась. Тогда он познал, что исцелен от болезни милостию Пресвятой Богородицы, и дал обет сделать список с чудотворной Ея Толгской иконы.

Избавление некоей девицы Татианы от нечистаго духа

Некоторый человек, по имени Исаакий Фомин, имел у себя четырнадцатилетнюю дочь Татиану. Она была одержима нечистым духом, и разслаблена всем телом, и много ее мучил бес, скорчивая ей иногда руки, а иногда ноги, так что она иногда долгое время лежала как мертвая. Отец призывал к ней врачей, но без пользы. Скорбя о состоянии своей дочери, и ища ей пользы, а себе утешения, он начал обходить церкви и совершать молебныя пения. Когда же в а=первую субботу Петрова поста принесена была с Толги в Ярославль для крестнаго хода чудотворная икона Богородицы; то и сей Исаакий с дочерью вышел в сретение иконы, желая приложить к ней страждущую дочь свою, и едва мог исполнить эо по причине множества народа. Икона была внесена в соборную церковь, и была там три дня, а потом опять несена была обратно в сопровождении крестнаго хода. В числе сопутствующих была и упомянутая девица Татиана, которая при сем громко молилась Пресвятой Богородице: помилуй и спаси меня. Видевшие сие удивились необыкновенному крику девицы, и довели о том до сведения Игумена и Протопопа. Те призвали ее к себе, и спрашивали о причине ея воплей. В ответ на сие девица сказала: «мне явилась во сне Пресвятая Богородица, и повелела облечься в монашеский чин, и сделать снимок с сей иконы, говоря, что если так сделаю, то буду здорова. Проснувшись, я почувствовала, что ничем не больна». Выслушав сие, пока умолчали до времени. Когда же ход достиг места, на котором была часовня; то девицу поставили посреди народа, и она всенародно исповедала, как явилась ей Пресвятая Богородица и исцелила ее. Этому чуду множество было свидетелей, и все воздавали хвалу Христу Богу и Пресвятой Богородице, творящей столь дивныя чудеса. Совершилось же сие чудо в 1660 году.

Избавление одного Московскаго жителя от головной болезни

В 1670 году один из жителей Москвы, по имени Симеон, впал в тяжкую головную болезнь, от которой не мог встать с постели. Шесть недель находился он в таком положении. По прошествии сего времени, в один воскресный день после утрени болящий Симеон заснул. В этом состоянии явилась ему Пресвятая Богородица, и сказала: «если хочешь быть здоров, то иди в пределы города Ярославля, в монастырь, называемый Толгским; там скоро получишь исцеление». Исполненный благоговейнаго страха, Симеон пробудился, и почувствовал некоторое облегчение от своей болезни. Потому, взяв нужное для дороги, он отправился в путь указанный ему Царицею Небесною. Пришед же в Толгскую обитель, он рассказал Игумену Гордиану и братии все случившееся с ним, пред многими свидетелями, так как это было в день воскресный. По окончании же Божественной литургии и по отпетии молебна, он получил совершенное исцеление от болезни, и с радостию возвратился домой, славя Бога и Пречистую Богоматерь.

Избавление отрока Афанасия от нечистаго духа

В Москве, в 1673 году, по попущению Божию, один двенадцатилетний отрок, по имени Афанасий, подвергся сильному мучению от нечистаго духа. Родители сего отрока, не зная, что с ним делать, призывали к нему на помощь врачей. Но отрок не хотел их и видеть, а говорил: от них я не получу никакой пользы, а мону получить пользу только от явившейся мне Царицы, Которая вот уже второй раз явилась мне, и сказала: «иди к городу Ярославлю, в монастырь, что на Толге; там пред моею иконою получишь исцеление». Услышав сие, родители страждущаго пустились в путь, но достигши Ярославля, промедлили здесь несколько дней; тогда в третий раз явилась Пресвятая Богородица больному и с угрожающим видом сказала: «что ты медлишь? Если не пойдешь вскоре, то вечно будешь страдать». Больной пересказал сие родителям; и они тотчас пошли в Толгскую обитель. Злые демоны много делали зла мучимому ими отроку6 чтобы воспрепятствовать ему идти к источнику неизреченных чудес Богоматери. Не смотря на то, он, хотя и с великим трудом, был приведен родителями в церковь во время чтения Апостола на Божественной литургии. Тогда демон начал еще сильнее мучить отрока, так что три человека едва могли держать его. Братия и предстоящие, видев сие, пришли в ужас, и со слезами восклицали: Господи, помилуй. Во время же перенесения Святых Даров с жертвенника на престол, злый демон поверг отрока на землю, и он несколько времени валялся, испуская пену, и был безгласен, так что многие почитали его уже умершим. Но державшие его, с трепетом подняв его земли, увидели, что он жив. Он был огражден крестным знамением, и пребыл в молчании до конца литургии. По окончании же ея, он принял от Игумена антидор и благословение, и велел петь молебен Пресвятой Богородице. И о чудо! отрок стал смыслен и разумен, как бы никогда не страдал беснованием, и молитвами Пресвятой Богородицы получил совершенное исцеление. После того он был за трапезою, ел и был весел, и потом совершенно здоровый отправился домой, воздавая славу всемогущему Богу и Пресвятой Богородице.

СТАРЕЦ НИКОЛАЙ (ГУРЬЯНОВ)

Со дня кончины известного старца митрофорного протоиерея Николая Гурьянова прошло 13 лет. Он скончался на 93 году жизни 24 августа 2002 года. Старец Николай сподобился многих даров Духа Святого, среди них — дары прозорливости, исцеления, чудотворений. Со всей России к старцу приезжали на остров Залит верующие люди, нуждающиеся в духовном совете, в молитвенной помощи. 

Старец Николай Гурьянов

Николай Гурьянов — один из наиболее почитаемых старцев Русской православной церкви конца XX — начала XXI веков. Многочисленные изреченные им пророчества сбылись еще при его жизни — предсказания о свержении в России коммунизма, канонизации Николая II, гибели атомных подводных лодок «Комсомолец» и «Курск» и многих других, чему он стал свидетелем еще при жизни.

Старец Николай Гурьянов за исповедание веры переносил притеснения от властей, тюремные и лагерные заключения и ссылки. После того, как его выгнали из института за выступление против закрытия храмов, он ушел служить в церковь и за это был арестован. Сначала было заключение в «Крестах», потом — ссылка в лагерь под Киевом, а затем — поселение в Сыктывкаре, в Заполярье прокладывал железную дорогу. Военные годы он провел в Прибалтике. Там же принял сан священника, затем переехал на рыбацкий остров Талабск, где и провел остаток жизни.

Благодаря молитвам старца, у людей отступали болезни, появлялся музыкальный слух, просветлялся ум в познании трудных предметов во время учебы, совершенствовались профессиональные навыки, устраивались житейские недоумения, а нередко определялся дальнейший жизненный путь.

Семья и детство

Николай Гурьянов родился в купеческой семье. Отец, Алексей Иванович Гурьянов, был регентом церковного хора, скончался в 1914. Старший брат, Михаил Алексеевич Гурьянов, преподавал в Санкт-Петербургской консерватории; младшие братья, Пётр и Анатолий, также обладали музыкальными способностями.

Все трое братьев погибли на войне. Мать, Екатерина Стефановна Гурьянова, долгие годы помогала своему сыну в его трудах, скончалась 23 мая 1969, похоронена на кладбище острова Залит.

С детства Николай прислуживал в алтаре в храме Михаила Архангела. В детстве приход посетил митрополит Вениамин (Казанский). Отец Николай так вспоминал об этом событии: «Я мальчишкой совсем ещё был. Владыка служил, а я посох ему держал. Потом он меня обнял, поцеловал и говорит: „Какой ты счастливый, что с Господом…“».

Учитель, заключённый, священник

Николай Гурьянов окончил Гатчинский педагогический техникум, учился в Ленинградском педагогическом институте, откуда был исключён за выступление против закрытия одного из храмов. В 1929–1931 преподавал математику, физику и биологию в школе, служил псаломщиком в Тосно.

Затем был псаломщиком в Свято-Никольском храме села Ремда Середкинского района Ленинградской (теперь Псковской) области. Был арестован, находился в ленинградской тюрьме «Кресты», отбывал заключение в лагере в Сыктывкаре Коми АССР. После освобождения не смог получить прописку в Ленинграде и преподавал в сельских школах Тосненского района Ленинградской области.

Во время Великой Отечественной войны не был мобилизован в Красную армию, так как покалечил ноги на тяжёлых работах в лагерях. Находился на оккупированной территории. 8 февраля 1942 был рукоположен (целибатом, то есть в безбрачном состоянии) в сан диакона митрополитом Сергием (Воскресенским), находившимся в юрисдикции Московской Патриархии.

С 15 февраля 1942 — священник. В 1942 окончил богословские курсы, служил священником в Свято-Троицком женском монастыре в Риге (до 28 апреля 1942). Затем, до 16 мая 1943 являлся уставщиком в Свято-Духовском монастыре в Вильнюсе.

 

«Талабский старец»

С 1958 о.Николай стал служить в Псковской епархии, был назначен настоятелем храма св. Николая на острове Талабск (Залита) на Псковском озере, являлся им бессменно до самой кончины.

В 70-е годы к отцу Николаю на остров стали приезжать люди со всей страны — его начали почитать, как старца. Его называли «Талабским» или «Залитским» (по прежнему названию острова, который был переименован в советское время в память о большевистском активисте Залите) старцем.

Домик отца Николая Гурьянова

Не только церковные люди тянулись к нему, но и падшие души, чувствуя тепло его сердца. Некогда забытый всеми, порой, он не знал ни минуты покоя от посетителей, и чуждый мирской славе только потихоньку сетовал: «Ах, если бы вы в церковь так бежали, как за мной бегаете!». Его духовные дары не могли остаться незамеченными: он называл незнакомых людей по имени, приоткрывал забытые грехи, предупреждал о возможных опасностях, наставлял, помогал изменить жизнь, устроить ее на началах христианских, вымаливал тяжелобольных.

Существует рассказ о том, что о.Николая спросили: «К Вам за Вашу жизнь приходили тысячи людей, Вы всматривались внимательно в их души. Скажите, что Вас больше всего беспокоит в душах современных людей — какой грех, какая страсть? Что для нас сейчас наиболее опасно?». На это он ответил: «Безверие», и на уточняющий вопрос — «Даже у христиан» — ответил: «Да, даже, у православных христиан. Кому Церковь не Мать, тому Бог не Отец». По мнению о.Николая, верующий человек должен любвеобильно относиться ко всему, что его окружает.

Сохранились свидетельства того, что по молитвам батюшки, ему открывалась судьба людей, пропавших без вести. В 90-е гг. известный на всю страну Печерский старец  — архимандрит Иоанн (Крестьянкин)  свидетельствовал об отце Николае, что он является «единственным, по-настоящему, прозорливым старцем на территории бывшего СССР».  Он знал произволение Божие о человеке, многих направлял по кратчайшему пути, ведущему ко спасению.

В 1988 протоиерей Николай Гурьянов был награждён митрой и правом служения с открытыми Царскими Вратами до «Херувимской». В 1992 удостоен права служения литургии с открытыми Царскими Вратами до «Отче наш» — высшего церковного отличия для протоиерея (исключая крайне редкий сан протопресвитера).

О. Николай пользовался известностью как в России, так и среди православных людей за её пределами. Так, в канадской провинции Саскачеван на берегу лесного озера по его благословению был основан скит.

Известностью и любовью старец пользовался также у творческой молодёжи и интеллигенции: за благословением на творчество к нему на остров приезжали Константин Кинчев, Ольга Кормухина, Алексей Белов и многие другие. Кроме того старец стал прототипом героя фильма «Остров», где главную роль сыграл рок-поэт и музыкант Пётр Мамонов.

В похоронах о.Николая на острове Талабск (Залит) участвовали более 3 тысяч православных верующих. Многие почитатели посещают могилу старца. Учреждено Общество ревнителей памяти праведного Николая Псковоезерского (Николая Гурьянова). 

Наставления протоиерея Николая Гурьянова

Батюшка вообще говорил мало, видимо он был от природы молчалив, потому его редкие высказывания были афористичными – в одной фразе заключалась целая жизненная программа. Потому так ярко запоминалось все, сказанное старцем.

1. «Наша жизнь благословенная… Дар Божий… Мы имеем в себе сокровище – душу. Если сбережем ее в этом временном мире, куда пришли как странники –наследуем Жизнь Вечную.»

2. «Ищи чистоты. Не слушай худое и грязное ни о ком… Не останавливайся на недобром помысле… Неправды беги… Правду говорить никогда не бойся, только с молитвой и, прежде, проси благословения у Господа.»

3. «Жить нужно не только для себя… Старайтесь тихонечко молиться за всех… Никого не отталкивайте и не унижайте.»

4. «Наши мысли и слова имеют великую силу на окружающий мир. Молитесь со слезами за всех – больных, слабых, грешников, за тех, о ком некому помолиться.»

5. «Не будьте слишком строгими. Чрезмерная строгость опасна. Она останавливает душу только на внешнем подвиге, не давая глубины. Будьте мягче, не гоняйтесь за внешними правилами. Мысленно беседуйте с Господом и святыми. Старайтесь не учительствовать, а мягко подсказывать друг другу, подправлять. Будьте проще и искреннее. Мир ведь такой Божий… Посмотрите кругом – все творение благодарит Господа. И вы так живите – в мире с Богом.»

6. «Послушание… Оно начинается в раннем детстве. С послушания родителям. Это нам первые уроки от Господа.»

7. «Помни, что все люди немощны и бывают несправедливы. Учитесь прощать, не обижаться. Лучше отойти от причиняющих вам зло – насильно мил не будешь… Не ищи друзей среди людей. Ищи их на Небе – среди святых. Они никогда не оставят и не предадут.»

8. Веруйте в Господа, несомненно. Сам Господь живет в нашем сердце и Его не нужно искать где-то там… далеко.»

9. «Будьте всегда радостны, и в самые тяжелые дни вашей жизни не забывайте благодарить Бога: благодарное сердце ни в чем не нуждается».

10. «Пекись о своем мире душевном, вот и в мире будет порядок».

11. «Положитесь, дорогие мои, на волю Божию, и все будет так, как вам нужно».

12. «Никогда не снимайте крестик. Читайте утренние и вечерние молитвы обязательно».

13. «Можно спасаться и в семье и в монастыре, только живи свято мирной жизнью».

14. «Ходи в храм и веруй Господу. Кому Церковь не мать, тому Бог не отец. Смирение и молитва – главная. Одна черная одежда – еще не смирение».

Старец в воспоминаниях современников

Игумения Пюхтицкого монастыря Варвара (Трофимова) вспоминала о старце Николае (Гурьянове): «К отцу Николаю, как к своему духовному отцу, ездили мы с матушкой Георгией (ныне игумения Горненской Иерусалимской обители) на остров ежегодно. Обычно мы ехали через Псково-Печерский монастырь. Я очень люблю эту древнюю обитель и особенно батюшку отца Иоанна (Крестьянкина). Они с отцом Николаем были очень похожи друг на друга: и почти ровесники, и говорили почти одно и то же. Разница была лишь в том, что отец Иоанн говорил прямо, а отец Николай в разговоре немного юродствовал, часто давал ответ духовной песней. Бегая славы человеческой, он ходил иногда в беретике, в маминой кофточке, в калошиках. Это мои любимые старцы!

Простота и любовь к людям, животным, растениям, ко всему, что сотворено Богом, выделяли его среди других… Когда отец Николай приехал на остров, около его домика было пустое место, напротив – кладбище с разбитой оградой и ни одного деревца. А ему так хотелось всё украсить! И он из Киева, Почаева, Вильнюса, Пюхтиц собирал растения, корни кустов и цветов и сажал на острове. Батюшка с любовью ухаживал за деревцами. Тогда еще там не было водопровода, и воду батюшка носил с озера, по 100–200 ведер. Всё сам поливал: и кусты, и цветы, и будущие деревья. Рядом с домом батюшка посадил хризантемы, георгины, гладиолусы. Теперь мы видим плоды его трудов: повсюду зазеленели туи, пихты, лиственницы. А где зелень, там и птицы. Сколько их наполнило своими голосами ранее пустой остров! Для них, для пташек Божиих, отец Николай устроил “столовую под открытым небом”. Чистой своей душою батюшка был близок всему, что сотворено десницей Божией.

Отец Николай был целибат. У нас в Вильнюсе его все знали и поминали в записочках как священноинока Николая. Я у матушки игумении Нины (Баташевой; в схиме – Варвары) спрашивала об этом, и вот что она мне рассказала. Отец Николай говорил, что, если будет угодно Господу, он примет постриг в монашество. У матушки Нины даже хранилась одежда, которую сестры сшили для пострига отца Николая. Но в войну, когда женский монастырь сильно бомбили, у матушки игумении всё сгорело, в том числе и эта одежда. Отец Николай рассудил, что на его монашество нет Божией воли, и пострига не принимал».

Протоиерей Иоанн Миронов, которого связывала со старцем Николаем полувековая духовная дружба, рассказывал: «Двор скромного батюшкиного домика-келлии был словно иллюстрацией к первым главам Книги Бытия: каштаны, кипарисы и другие деревья, множество голубей на ветвях и крыше сидят плотно, как куры на насесте. Тут же воробьи и прочие мелкие пташки. А рядом с курами мирно прогуливаются кошки и собачка. И всех батюшка старался приголубить, угостить. У батюшки 28 лет прожила кошечка Липушка, совсем очеловечилась. Однажды ворону кто-то подбил камнем, так батюшка ее выходил, вылечил, и она стала совсем ручной. Каждое утро потом встречала батюшку, каркала, хлопала крыльями – здоровалась. И всё кругом – и деревца, и цветы – всё на острове жило батюшкиной заботой. Пчелки, мошки, жучки – всё ему было не чужим. Комара даже не обидит. Всё творение было батюшке по сердцу. Он всегда внимательно смотрел, чтобы ни цветок, ни деревце не повредили».

Владыка Павел (Пономарев; ныне митрополит Минский и Заславский, Патриарший экзарх всея Беларуси; в 1988–1992 годах – наместник Псково-Печерского монастыря) рассказывал такую историю: «Приехала к нам в Печоры матушка Георгия (Щукина). Оказывается, у нее был разговор со Святейшим Патриархом о возможном направлении ее в Иерусалим. И ей нужно было посоветоваться с духовником – отцом Николаем, известным старцем на острове Залит. Но попасть на остров ей не удалось: пароходы уже не ходят, а лед еще не встал… А эконом меня спрашивает: “Так благословите на вертолет?”… Позвонили в аэропорт – оказалось, вполне доступно. Через 40 минут вертолет уже был в монастыре. Прилетели – а там и приземляться-то некуда. Только что выпал снег хороший. Сели куда-то в огород. Видим: сам отец Николай идет. И матушки бегут, что-то шумят. Оказывается, после службы и трапезы все по кельям разошлись – и вдруг отец Николай стал всех звать. “Выходите, – кличет. – Матушки, к нам гости едут: матушка игумения Иерусалимская, отец-наместник с братией монастыря”. Они говорят: “Батюшка, ты в своем уме? Кто к нам едет? Пароходы не ходят. Ложись, отдыхай”. И вдруг – вертолет, шум. А ведь тогда не то что мобильников, вообще связи с островом не было. И ведь называл уже отец Николай матушку игуменией Иерусалимской, хотя о ее будущем совсем никто не знал…»

Протоиерей Олег Тэор рассказывал о старце: «Батюшку я оценил с первой же встречи и очень почитал его всегда. Меня удивляла его прозорливость. Он предвидел многое и, если нужно было, говорил то, что потом сбывалось. Например, был такой случай. Отец Николай всегда помнил о смерти, о своей к ней подготовке, часто говорил на эту тему и наказывал, в чем его хоронить. Однажды он обещал одной своей духовной дочери, что она будет на его похоронах. Другая, по имени Антонина, тут же заявила: “И я буду, батюшка. Обязательно приеду”. А он так прикровенно и говорит: “Да нет, ты дома будешь”. И оказалось, что эта Антонина умерла. А та, которой было обещано присутствовать на похоронах, действительно там была. И мне батюшка говорил, что я его похороню. Так и вышло.

Сейчас я также чувствую его молитвенную поддержку. Бывает, что, когда его поминаю, мне идет помощь. Отец Николай имел и дар исцелений. Молитва его была очень действенной. Одна его духовная дочь так тяжело заболела, врачи признали рак. Она себя чувствовала очень слабо, лицо ее было бледное, прозрачное. Работала она на тяжелой работе, где ей приходилось иметь дело с вредными для ее здоровья химикатами. Врачи рекомендовали ей перейти на другую работу. Но отец Николай не благословил. Больная послушалась. Прошло уже много лет, а она, по молитвам батюшки, поправилась и живет до сих пор. Когда я сильно заболел, отец Николай тоже очень убежденно уверил меня, что Господь исцелит. И действительно, я исцелился.

Отец Николай старался привить своим чадам память о смерти. Говорил, что если бы люди знали, что им уготовано, то они вели бы себя по-другому. Часто он для вразумления и наглядности показывал гостям икону Страшного суда, объясняя ее и напоминая о возмездии за грехи. Наставлял очень убежденно, евангельскими словами и примерами. Указывал на изображении, где и за какой грех человеку предстоит мучиться. Это многих отрезвляло и заставляло задуматься и помнить всегда о смертном часе».

Архимандрит Амвросий (Юрасов) вспоминал: «Были со мной еще два человека. Одного старец легонько ударил по щеке, а потом сказал: “Батюшка, благослови”. – “Да я не батюшка!” – “Не батюшка? Да?” Прошли годы. Теперь тот человек игумен. Девушке, которая приехала с нами, вынес нотную бумагу. Она удивилась: зачем это? Она же художник. Не поет. Нот не знает. А ныне она регент в монастыре».

Протоиерей Георгий Ушаков делился: «Часто я видел, что, даже когда батюшка говорил с человеком, у него в перерыве между фразами шевелились губы. Думаю, что он был непрестанный молитвенник. Отсюда происходили и его прозорливость, и открытость к горнему миру. Во время молитвы Господь открывал ему душу человека и Свою волю о нем».

Протоиерей Владимир Степанов рассказывал: «Я жил тогда в Пскове и служил диаконом в Троицком кафедральном соборе. Рядом с собором стоит колокольня, в которой в 1970-е годы жила монахиня Архелая. Захожу однажды навестить матушку. Речь зашла об отце Николае. Она мне рассказывает, что ей было очень тяжело, и она молитвенно обращалась к батюшке: “Отец Николай! Помоги мне! Отец Николай! Помоги мне…” И так несколько раз. Утром следующего дня батюшка приезжает в Псков, приходит к матушке Архелае и с порога говорит ей: “Ну что ты меня просишь: отец Николай, помоги мне, отец Николай, помоги мне…”

Господь наградил батюшку живой верой и непрестанной молитвой. Часто было заметно, что он творит Иисусову молитву. Силу его молитвы я испытал на себе, и не раз. Один из примеров: у меня была серьезная проблема, и я зимой пешком от большака пришел по озеру к старцу. Он меня выслушал, затем встал и говорит: “Давай помолимся”. Батюшка становится на колени на своей крохотной кухоньке, я за ним тоже. Несколько минут молитвы. Встаем с колен. Отец Николай меня благословляет, и я ясно в душе ощущаю, что моей проблемы больше нет. Слава Богу!»

Священник Алексий Лихачёв вспоминал: «Батюшка мне показался немного наивным: он всё уговаривал меня ежедневно читать утренние и вечерние молитвы. А я был таким усердным студентом, что для меня странным казалось не то что молитвы не прочесть – я и Псалтирь читал неукоснительно. “Разве он не знает, что я и без всяких уговоров это делаю?” Но потом в академии я оказался в кружке молодых людей, знатоков и приверженцев греческой традиции, которые, вышучивая наше российское благочестие, иронизировали: “Без вычитки этого правила вам никак не спастись”. Так батюшка заранее меня укрепил, чтобы не поддаться. И еще: теперь, через десять лет, я настолько оказался обременен строительством храма, а также семейными трудностями и бытовыми неурядицами, что засыпаю иногда, не раздеваясь. Но слова отца Николая звучат сегодня – как укор.

Батюшкин язык надо было еще уметь понять. Он открывал людям такие глубокие вещи, да еще в нескольких словах, что их приходилось облекать в форму образов или символов, которые прояснялись постепенно, по прошествии времени, наполняясь новыми духовными смыслами и поворотами судьбы. Некая послушница, приехавшая вместе со мной на остров, стала рассказывать батюшке о нестроениях в монастыре. Он ласково прикоснулся к ее шее: “А ты крестик-то носишь?” Она вынула крестик с груди. “Вот и носи”. (У нее через год открылось душевное расстройство.)

А девушке Вале, интересовавшейся у него, можно ли ей заниматься конным спортом и танцами, отец Николай с лаской и улыбочкой говорит: “А дай-ка я тебе красочки-то добавлю”, – и берет седую прядь со своих волос и будто перекладывает ей. Она, знай, смеется. А ведь он ей намекал на горе до седины».

Врач Владимир Алексеевич Непомнящих рассказывал о старце: «Внешне он казался отрешенным от всего земного. Чувствовалось, что между нами, грешными, и старцем было громадное расстояние. Многим, подходившим под благословение, батюшка уже не отвечал на вопросы, а только молча крестообразно елеем помазывал лоб. При этом люди чувствовали, как необходимость в расспросах исчезала. Однако с теми, у кого действительно была нужда, отец Николай беседовал, отвечал им на вопросы и даже приглашал людей к себе в домик. Он отвечал не на все вопросы, а выборочно… Несомненно, старец Николай знал волю Божию и открывал ее в той мере, в какой считал необходимым».

Андрей Лукин вспоминал: «От юности моей я пристрастился к алкоголю, и к 26 годам понял, что без него не могу долго обходиться. Я начал искать выход, пробовал закодироваться – не помогло, только хуже стало… Стал брать обеты. Обещался пред Богом, на кресте и Евангелии, в присутствии священника о воздержании от алкоголя, сначала на полгода, потом на год и полтора. Так продолжалось шесть лет, но беда в том, что, как только наступал конец срока обета, буквально в тот же день я начинал снова пить, так как страсть подступала и невозможно было бороться с ней. И вот в 1999 году, в августе месяце, я приехал на остров Залит к отцу Николаю Гурьянову. Я подошел к нему и говорю: “Батюшка, благословите меня не пить три года и не курить год (взять обеты)”. Отец Николай благословил меня большим крестом и сказал: “Не будешь ни пить, ни курить до конца жизни твоей”. С тех пор прошло семь лет, и за это время у меня даже помысла не возникало (слава Богу!) ни выпить, ни покурить. А ведь я курил больше 20 лет.

А за два года до этого чудного события моя жена вместе со старшей дочерью ездила к отцу Николаю с вопросом о том, уходить ли мне с мирской работы и трудиться всецело в церкви или нет. Батюшка, не зная моего имени, сказал жене: “Низкий поклон Андрюшеньке, и прошу ваших молитв”. Какое у батюшки смирение – как он назвал меня, алкаша… А жене ответил: “С мирской работы уходить не надо, а регентом пусть поработает”. Так и вышло: “поработал”, через полгода, меньше, пришлось мне из регентов уйти. Еще жена спрашивала про дочь: учиться ли ей дальше, так как успехи в учебе были неважные, на что старец сказал: “Учись, учись и учись. Тройка и четверка тоже хорошие отметки”. Дочь окончила школу, среднее специальное заведение, сейчас учится в высшем, на четвертом курсе. При поступлении за основной предмет получила пять, за остальные четыре. А ведь в школе училась на тройки!»

Ольга Кормухина, известная певица, делилась: «Надо сказать, что в это время у меня были две серьезные проблемы: курение (я никак не могла бросить курить, хотя и очень хотела этого) и еще мне нравились вкусные спиртные напитки. Я, можно сказать, “кайфовала” от изысканных ликеров, ромов, вин и ничего не могла с собой сделать… Вот подходим мы к домику, видим: люди вокруг старца кучками собрались; мы к ним присоединились. А он бегает между людьми и спрашивает: “Пьешь, куришь? Пьешь, куришь? Пьешь, куришь?” А меня не спрашивает. Я думаю: “Ведь это моя проблема. А меня он не спрашивает”. Я хочу сказать, а не могу. Чувствую, что бес мне рот заткнул. Просто натурально это чувствую. У меня вены на шее надулись, а я не могу ни слова сказать. Но чувствую, что если я сейчас не скажу, то мне конец. Просто конец. И всё! Я напряглась из последних сил и взмолилась: “Господи! Помоги мне!” И тут же закричала: “Батюшка! Я пью, курю! Ненавижу себя за это!” А он как будто ждал этого, подбежал ко мне, перекрестил рот и говорит: “Всё. Больше не будешь”. И действительно, это было 19 июля 1997 года, с тех пор я не принимаю ни спиртного, ни сигарет.

Один профессор математики, русский, приехал со своим английским другом, тоже профессором математики, совершенно неверующим. И русский очень молился, чтобы тот уверовал. А англичанин имел помысел: “Если покажет мне этот старец чудо, тогда уверую”. Приехали, батюшка их встретил, завел в келью и сразу же, с первых слов говорит: “Какое же чудо тебе, сынок, показать?” Подошел к выключателю и начал щелкать: “Вот есть свет, а вот нету света. Вот есть свет, а вот нету света. Ха-ха-ха”. Посмеялись, и отец Николай отправил их домой: “Езжайте, сынки, с Богом, пока тихонько”. Англичанин тоже посмеялся: мол, какие могут быть чудеса? Ведь ученый человек. Приехали они с острова обратно на материк, а там толпа народа, милиция, рабочие какие-то провода тащат. “А что случилось-то?” – “Так три дня уже на островах света нет”. И ученый наш тут же развернул лодку обратно».

Анна Ивановна Трусова вспоминала: «Я приехала на остров вместе с моим племянником. Он защищал одного человека, на которого напали хулиганы. В результате на него пало несправедливое обвинение. Следователь давал ему две статьи. Мы поехали к старцу Николаю просить его святых молитв. Батюшка не стал спрашивать, за что, почему, только я вдруг увидела, как изменились его глаза – таких глаз я не видела ни у кого в жизни. Он ушел далеко, он не присутствовал здесь, среди нас. Я прямо-таки затрепетала от этого батюшкиного взгляда. Не знаю, сколько он так молился. Пять минут или больше, но только потом он глубоко вздохнул и сказал: “Не осудят. Оправдают”. Так за какие-то несколько минут старец вымолил человека».

Людмила Иванова, церковный фотограф, вспоминала об одном случае: «Собрался однажды отец Николай поздним зимним вечером в сильную пургу куда-то идти. “Батюшка, в такую стужу!.. Зачем?” – испугались матушки. “Зовут”, – тихо сказал старец. И, несмотря на уговоры женщин, ушел в ночную тьму. Ветер выл лютым зверем, метель не стихала. Батюшка долго не возвращался. Бежать, искать – куда? Оставалось молиться, уповая на волю Божию. Вернулся батюшка не один. Мужика замерзшего привел. Тот заблудился в пургу, стал силы терять и даже о смерти думать. От страха взмолился угоднику Божию Николаю Чудотворцу, хотя и считал себя неверующим. Отец Николай услышал».

Игумен Роман (Загребнев) рассказывал, как они с другом приехали к старцу на остров. Друг, не имевший опыта общения со старцами, растерялся и ни о чем не спросил батюшку. И вот, когда они уже собрались уходить, отец Николай сам остановил молодого человека: «Скажи мне, разве это дело? Дома писал-писал хартию с вопросами, положил в карман и, не разрешив ни одного вопроса, уезжаешь! Разве это дело? Сейчас сядешь в “Ракету” и поплывешь, а вопросы в кармане. Ну-ка, доставай сейчас же. А то ведь поплывешь до Пскова, руку случайно сунешь в карман, сердечко-то так и екнет. Чтобы оно было спокойно, и нужда есть разрешить вопросы. Понял?!» «Упал к батюшке в ноги мой попутчик, слезы побежали из глаз, прося прощения и терпения на разрешение написанных вопросов».

Емилиан Лашин вспоминал: «Человек, с которым мне пришлось отправиться на остров Залита, недавно вышел из тюрьмы. Он рано потерял мать, а мачеха плохо обращалась с ним и его сестрой, и оба они начали воровать, и так продолжалось, пока его не посадили. Сидел он два или три раза и когда вышел, уже был очень болен туберкулезом. У него не было ни работы, ни денег, ни прописки, ни жилья, а в больницу было не устроиться. Тогда решили поехать к отцу Николаю. Это было в сентябре, в конце месяца – тяжелое для чахоточников время.

Помню, в тот день у батюшки было много самого разнообразного народа… А мой “подопечный” стоял за воротами у большого камня и не решался (или уже не был в силах) войти. Батюшка едва взглянул на него и сразу окликнул по имени, сам вышел за калитку и долго-долго о чем-то разговаривал с этим человеком. А потом благословил его трижды и сказал громко: “Всё будет хорошо”. Надо ли говорить, что сразу по нашем возвращении этого человека взяли в самую лучшую клинику, будто внезапно забыв обо всех препонах и доводах, которые те же самые люди находили всего несколько дней тому назад. В этой клинике он пролежал более полугода, совершенно излечившись от страшного недуга. За это время оформили и прописку, и постоянно какимто чудным образом находились средства на лекарства, стоившие немалых денег».

Алексей Белов, известный музыкант, рассказывал: «Мы были свидетелями такого случая. Однажды на острове поднялась страшная буря и вдруг мгновенно затихла. А когда мы подошли к келье батюшки, то его келейница сказала, что шел смерч, батюшка вышел, перекрестил, и всё рассыпалось. А потом оказалось, что он мальчика от смерти спас. Этот мальчик вышел рыбачить на большой лодке, и во время смерча он мог бы погибнуть, разбиться на этой лодке.

Батюшка вообще спасал людей от смерти не один раз. Так было с нашей дочкой. В младенчестве она очень тяжело переносила высокую температуру, у нее начинались судороги. И вот однажды судороги были такие сильные, что у нее запал язык и началась асфиксия, она уже синеть начала. Тогда я про себя закричал: “Отец Николай, помоги!” И язык вернулся на место, она задышала ровно.

У монахов, с которыми мы встретились на Афоне, были фотографии старца. Все его очень почитали. Когда мы были на вечерней службе в Хиландаре, в сербском монастыре, духовник принимал у меня исповедь. Я решил ему подарить фото отца Николая, так как взял с собой целую пачку, чтобы дарить людям. Он взял фотографию, посмотрел и сказал: “Отец Николай!” Потом я узнал, что духовники некоторых афонских монастырей, в том числе отец Тихон из Хиландара, приезжали на остров к батюшке Николаю. Для меня это было поразительно. Ведь Святая Гора – центр сосредоточения монашеского опыта более тысячи лет. Можно сказать, что это “институт старчества”, здесь возросло много старцев, в том числе современных. И вот с Афона монахи ехали на какой-то далекий остров в России, чтобы увидеть святого».

Иеромонах (ныне игумен) Нестор (Кумыш), духовное чадо старца, делился: «Диаконство мое было им тоже предсказано. Перед поступлением в семинарию я, как обычно, приехал на остров, ибо тогда уже ездил регулярно, не мог уже без этого. Побеседовал со старцем, всё, что нужно было, решил. На прощание он мне говорит: “Скоро диаконом будешь”. “Когда?” – спрашиваю. “Следующим летом”, – ответил старец. С тем и уехал. Но в душе недоумение: какое диаконство, когда я еще не поступил даже в семинарию? Пошутил, может, батюшка? На деле же вышло всё по его слову. Меня, как окончившего вуз, зачислили в семинарию сразу во второй класс…

По окончании второго класса мне предложили перейти в четвертый, минуя третий. Не дав никакого ответа, я уехал за город к родственникам до сентября следующего учебного года. А в начале июля неожиданно позвонили из епархиального управления с требованием немедленно явиться в город для сдачи ставленнических экзаменов и прохождения исповеди перед хиротонией.

Для успешного хода реставрационных работ по храму, где я служил, благотворитель, совершавший его восстановление, подарил мне машину. “Немедленно продай ее”, – категорично потребовал от меня старец, когда я поведал ему об этом. Но я не послушался и решил это сделать по окончании реставрационных работ… На полном ходу у меня заклинило двигатель, и машина стала неуправляемой. Через две-три ужасных минуты я оказался в кювете всеми четырьмя колесами вверх. По милости Божией всё обошлось благополучно, и я отделался испугом. Но с тех пор не решался нарушать или как-то переиначивать слово, сказанное старцем.

Был у меня один грех, причинявший мне немало огорчений и переживаний. Периодически я страдал рецидивами мрачной раздражительности и вспыльчивости. Трудно жить с этим христианину, так как ничто столько не отравляет существование окружающим и ничто так не унижает человеческого достоинства, как потеря самообладания. Но и борьба с этим распространенным недугом непроста. И вот однажды по приезде на остров я обратился к старцу с довольно глупым вопросом, не лишенным к тому же затаенного тщеславия. Я спросил отца Николая, что бы мне этакое особенное делать для вящего благоугождения Богу. Не глядя на меня, старец ответил: “Не скандальте”. Ух, как больно мне стало от этого слова! Я отскочил от батюшки, как будто меня обдали крутым кипятком. Его слова попали в самую точку и глубоко уязвили мое самолюбие. Но что делать? Для нашего излечения иногда нужны не сладкие пилюльки, а горькие лекарства, и отец Николай решительно употреблял их там, где это требовалось. Впоследствии – как я полагаю, не без молитвы батюшки – я обнаружил главную причину терзавшего меня недуга и освободился от него».

Протоиерей Валериан Кречетов делился: «Батюшка всё время повторял: “Всё хорошо, да, всё хорошо. Какие мы счастливые, что мы в Церкви, что мы причащаемся…” Старца спрашивали о России, а он отвечал: “Россия не умирала. Ох, как хорошо у нас. Слава Тебе, Господи. Господь не оставляет нас”».

Священник Алексий Лихачев вспоминал о последних днях жизни старца и о последней встрече с ним: «И вот я у самого дорогого человека. Снова, как в первую встречу, сижу подле ног. Только батюшка… был уже другим. Он умалился, как когда-то Господь. Он был совсем как ребеночек. Поцеловал мне руку: ты, мол, священник, а я – уже никто. Когда отдавал ему в подарок скромные святыньки, батюшка по-детски спрашивал: “А это что? Крестик?” И умиленно плакал. Я ему привез ваточку, обмакнутую в миро с иконы Царя-мученика. Он раза три переспрашивал, что это за ваточка. Попросил его поставить крестик на книге с его стихами. “Вот здесь? Здесь?” – спрашивал, пока я не показал пальцем. В послушание мне батюшка минут пять старался своей немощной рукой начертить этот крестик, рука дрожала… Я тоже стал плакать. Всего того душевного, что я знал и чего ждал, уже не было. Не было НАВСЕГДА. Явно почувствовалось, что человеческое в батюшке уже уходит. Внешне об этом говорила противоестественная бледность лица: ни кровиночки! Его плоть держалась только Духом – ради нас, по его любви и милости Божией. И только на вопросы все старец ответил. Отвечал, закрывая глаза и молясь, – и только в эти секунды я узнавал “своего батюшку”. Даже тон его становился твердым и властным».

Протоиерей Борис Николаев вспоминал: «Когда батюшка лежал в гробу, правая рука у него была настолько теплая и живая, что у меня закралась в голову мысль, не живого ли мы хороним. Дело в том, что отец Николай был близок к горнему миру. Праведники в особые минуты, особенно после Причащения Святых Христовых Таин, перестают чувствовать разницу между миром горним и миром видимым, могут временно переходить в иной мир. Отец Валериан часто в последние годы причащал батюшку и несколько раз замечал, что старец словно умирал. Дыхание останавливалось, но пульс продолжал биться. Через некоторое время отец Николай выходил из своей келейки к встревоженному отцу Валериану, келейницам и с улыбкой спрашивал: “Ну, что вы тут?”».

Иерей (ныне протоиерей) Алексий Николин вспоминал о похоронах старца: «Было 40 служащих священников, два владыки: архиепископ Псковский и Великолукский Евсевий и Никон, епископ Екатеринбургский на покое… Вначале прощалось священство, потом пошли миряне. Прибыли монахи Псково-Печерского монастыря, архимандрит Тихон (Шевкунов)… приехал со своим хором. Хор Сретенского монастыря пел отпевание… Когда закончилось отпевание, подняли гроб, обнесли вокруг храма с каноном “Волною морскою” и понесли на кладбище».

Архимандрит Иоанн (Крестьянкин) утешал скорбящих: «Не плачьте! Теперь отец Николай у Престола Небесного за нас молится».

 

Псково-Печерский монастырь.

Псково-Печерский монастырь – единственный на территории России, который никогда не закрывался.

Псково-Печерский монастырь

Мало кто знает, что во время последней угрозы его закрытия в хрущевские времена монахи-фронтовики были готовы отстаивать монастырь от безбожников, как Сталинград от фашистов. Их решимость не была посрамлена. Случилось чудо.

Архимандрит Алипий: солдат Великой Отечественной, воин Христов

Когда в монастырь приехал уполномоченный по делам религии с приказом о закрытии, наместник монастыря, участник Великой Отечественной войны архимандрит Алипий (Воронов) (1914-1975), открыто отказался подчиниться безбожной власти. Иеродиакон Прохор (Андрейчук) пересказал мне эту историю со слов архимандрита Нафанаила (Поспелова) (1920-2002), бывшего в 1960-х годах казначеем. Уполномоченный вручил наместнику указ о закрытии, арх. Алипий стал читать его по слогам, дожидаясь, пока нагреется электрокамин (камин о. Нафанаил купил по просьбе наместника несколькими днями раньше, когда о. Алипий узнал о цели предстоящего визита). Как только камин разогрелся, он бросил в него указ и сказал: «Я лучше приму мученическую смерть, но монастырь не закрою. Если захотите силой, знайте, что у меня шестьдесят монахов, из них две трети – участники войны. Они будут сражаться до последнего человека. А я откопаю петровские пушки, и мы устроим вторую оборону Сталинграда. Вам останется только бомбить нас с самолета, но вы этого не сделаете, потому что рядом Европа – узнает мировая общественность».

Неизвестно, отступило бы партийное начальство окончательно, но в это время монастырь посетила премьер-министр Индии Индира Ганди. Она была потрясена тем, что увидела (по воспоминаниям о. Нафанаила, в пещерах монастыря она плакала), и, очевидно, сделала неплохую рекламу – сюда одна за другой стали приезжать иностранные делегации, и вопрос о закрытии отпал.

Богом зданныя пещеры

История Псково-Печерского монастыря берет начало со своих знаменитых пещер, которые были открыты за 80 лет до основания монастыря, в 1392 году. В XIV веке на склоне нынешней Святой горы монастыря рос густой лес (сейчас здесь насаженный монахами сад и храм Преподобных Псково-Печерских отцов). Как рассказывает летопись, местный крестьянин Иван Дементьев рубил там деревья, одно из них повалилось под гору, и под его корнями открылось устье пещеры. Над нею была начертана надпись: «Богом зданныя пещеры». Кем и когда сделана эта надпись, неизвестно. По местному преданию, здесь жили иноки, бежавшие из Киево-Печерской лавры от набегов крымских татар. Основателем же монастыря был даже и не монах, а супружеская пара: священник Иоанн Шестник и его матушка Мария. Они поселились в этих местах в поисках пустынной жизни и покаяния. От суровой работы матушка заболела и перед кончиной приняла постриг с именем Васса. Когда она скончалась, отец Иоанн, совершив чин отпевания, закопал гроб с телом при входе в пещеры. На следующий день он обнаружил гроб на поверхности. Решив, что пропустил какое-то место в чине отпевания, о. Иоанн совершил чин вновь и опять закопал гроб. Но когда чудо повторилось, он увидел в нем Божию волю, сделал в стене нишу и поставил туда гроб. После этого гроб никуда не исчезал, причем от него не исходило никакого дурного запаха. С тех пор всех насельников монастыря хоронят в Богом зданных пещерах, не засыпая землей. А чудеса у гроба инокини Вассы продолжаются и сегодня. Как рассказывают монахи, в начале XX века какие-то вандалы пытались вскрыть ее гроб. Неизвестно, искали они драгоценности или хотели надругаться над святыми мощами, но из гроба вышел огонь и попалил их. Следы этого чудесного огня хорошо видны на гробе.

После смерти жены отец Иоанн также принял монашеский постриг с именем Иона. В 1473 году им была достроена первая монастырская церковь – сейчас главный собор монастыря во имя Успения Божией Матери. День освящения храма – 15 августа 1473 года – считается датой основания Псково-Печерского монастыря.

Сегодня мощи основателей монастыря – прп. Вассы и прп. Ионы покоятся у самого входа в монастырские пещеры. Приложиться к ним можно ежедневно с 10 до 18 часов. Дальше пещеры разветвляются на семь подземных галерей (улиц), которые в разное время удлинялись и расширялись. Пятая и шестая улицы называются братскими, так как в их стенах погребают только насельников монастыря. В других галереях захоронены благочестивые паломники и защитники обители. В стенах установлены плиты с именами усопших. Предположительно в пещерах захоронено около 10 тысяч человек.

В пещерах очень темно и довольно холодно. Идти по ним без сопровождения нельзя, необходимо взять разрешение в братском корпусе у дежурного монаха. Возможно, вам пойдут навстречу и присоединят к запланированной экскурсии или даже организуют новую (группа не должна превышать 30 человек). Но если вы едете на один день, то необходимо заказать экскурсию заранее по факсу 8 (81148) 22-145, в котором указать конкретный день и количество паломников. Заявки по факсу принимаются ежедневно с 8.00 до 23.00.

По средам и пятницам доступ в пещеры закрыт. Это связано с изменением микроклимата пещер из-за многочисленных посещений. Веками там держалась температура +5 градусов. Теперь воздух иногда прогревается до +11 – такое потепление угрожает сводам пещер. Чтобы сохранить естественную температуру, и введены профилактические дни .

Рядом с входом в пещеры устроен ход на Святую гору. На горе находится храм Псково-Печерских преподобных, освященный в 1995 году. Это довольно необычный – клетский храм, какие строили на Севере при основании новых монастырей. Основную часть храма составляет клеть – простой сруб небольших размеров, характерный для русской избы. Как и в пещеры, на Святую гору можно пройти только в сопровождении кого-либо из насельников обители. Не пускают паломников на Святую гору только в гололед или ранней весной, когда все тает. С горы открывается дивный по красоте вид на монастырь и его окрестности.

Старчество

Монастырь привлекал паломников во все времена. Кто-то ехал к святыням, кто-то – за советом старца. В 1822 году в Печеры приехал император Александр I . Услышав о подвижнической жизни одного из насельников, старца Лазаря Прозорливого, который на третий день после смерти, подобно Лазарю Четверодневному, восстал из гроба и прожил еще 16 лет, повторяя: «Смерть грешников люта», император просил о встрече с ним. В беседе старец сказал государю: «Признаю делание правды светилом для Царя пред Отцом Небесным. Жизнь царя должна служить примером для подданных. Помни, государь, что нам остается недолго жить на земле…»

Среди особо почитаемых старцев обители – недавно канонизированный прп. Симеон (1869-1960), подвизавшийся в обители 67 лет, из них 33 – в схиме. Старец был известен даром прозорливости и исцелений. Сохранилось много письменных свидетельств людей, получивших исцеление по его молитвам. Последний урок смирения явил старец даже в своей кончине. По откровению от Господа он ждал ее 15 января 1960 года, в день памяти преподобного Серафима. Но наместник монастыря архиепископ Алипий забеспокоился, что смерть старца, подготовка к похоронам и сами похороны совпадут с подготовкой к празднику. Поэтому он просил старца помолиться об отсрочке кончины. «Ты наместник, я послушник, будь по-твоему», – ответил о. Симеон. Почил старец в крещенский сочельник, а хоронили его уже после Крещения. Причисление иеросхимонаха Симеона к лику святых Псково-Печерских состоялось 1 апреля 2003 году, и нетленные мощи старца были перенесены из пещер в Сретенский храм. Попасть в келью прп. Симеона можно ежедневно после 14 часов, взяв благословение благочинного. В среду в Сретенском храме в 6 утра служится братский молебен у мощей преподобного Симеона.

В 1967 году насельником монастыря стал один из самых почитаемых православными людьми старцев – исповедник архимандрит (тогда иеромонах) Иоанн (Крестьянкин) (1910-2006). Последние годы жизни он тяжело болел и мало кого принимал, но в 1970-1990-х годах люди со всей страны (а иногда и из заграницы) приезжали к нему за советом и утешением. Сегодня келья отца Иоанна открыта для паломников по субботам и воскресеньям с 10 до 13 часов. Все здесь сохранилось как при жизни батюшки. Стены завешаны иконами, портретами, фотографиями. Келья совсем не «аскетическая», очень уютная, с многочисленными подарками от чад: например, ночником в виде часовни, рядом с ним – желтый цыпленок-сувенир, который дарят на Пасху. На столике у окна – вазы с цветами. Дежурный священник мажет вас маслицем.

Чудотворные иконы

Главные святыни монастыря – икона Успения Божией Матери и образ «Умиление». Обе иконы находятся в Успенском храме. С иконой Успения, перед которой горит неугасимая лампада, связана не менее героическая история, чем «оборона» монастыря в хрущевские времена. Летом 1581 года стотысячная польско-литовская армия двинулась на Псков. Войско польского короля Стефана Батория подошло к стенам монастыря. Защищали обитель всего три сотни стрельцов. Вражеские войска обстреляли монастырь из пушек, разбили стену. Тогда монахи принесли к пролому главную монастырскую святыню – икону Успения Пресвятой Богородицы. Осажденные молились, и Матерь Божия услышала их молитвы – стрельцам удалось отразить все приступы. Иконы «Успение» и «Умиление» были посланы и защитникам Пскова. За пять месяцев враг более 30 раз штурмовал Псковский кремль, но города не взял. В память этого чудесного избавления печеряне каждый год в седьмую неделю по Пасхе ходили крестным ходом с иконой «Умиление» в Псков. С 1997 года традиция крестного хода возобновлена, только теперь он проходит внутри обители – икону переносят из Успенского храма в Михайловский и обратно. Такой же крестный ход совершается 20 октября – в праздник Псково-Печерской иконы «Умиление».

«Умилением» назвали икону местные жители. Это не та икона «Умиление», перед которой молился преподобный Серафим Саровский. Написана она в XVI веке с Владимирского образа, а в обитель принесена во время игуменства преподобномученика Корнилия. Икона Успения с самого появления в монастыре известна своими чудесами, которые происходят и сегодня. Недавно исцелился от глазной болезни один высокопоставленный чиновник.

Богослужения

Сегодня в обители шесть храмов, не считая пещерного Воскресенского, где служба совершается только для братии: Успенский, Сретенский, во имя архистратига Михаила, во имя прпмч. Корнилия, Никольский и Покровский. Первая служба в монастыре начинается в Успенском храме: в 6 часов у мощей прпмч. Корнилия служится братский молебен, затем полунощница. Преподобный Корнилий был здесь игуменом при царе Иване Грозном. В древней рукописи написано: в один из приездов царя игумен Корнилий вышел за монастырские ворота навстречу государю с крестом. Царь, заранее разгневанный на него, своей рукой отсек ему голову, но тут же раскаялся и, подняв тело, на своих руках понес в монастырь. Дорожка, по которой царь нес тело к церкви Успения, названа «Кровавым путем».

В 7 утра – ранняя Литургия в Успенском соборе. Поздняя Литургия в монастыре начинается в 10 часов. В субботу, воскресенье и понедельник она совершается в Михайловском храме, во вторник – в Корнилиевском, в среду – в Успенском (единственный день, когда ранняя служится в Сретенском), в четверг – в Никольском, в пятницу – в Покровском (а в холодное время – в Сретенском). Во время Литургии во всех храмах идет исповедь, поэтому, даже приезжая сюда на один день, вы можете причаститься. Также с 10 до 18 часов ежедневно открыт Сретенский храм, в эти часы там всегда дежурит священник, которому можно задать свои вопросы.

 

Кровавыми дорогами с боями шагал молодой художник Иван Михайлович Воронов. На правом плече – винтовка, на левом – этюдник с красками. И так – от Москвы до Берлина.

Художник пришел с войны живым и невредимым. И не думал не гадал, что именно ему предстоит восстанавливать Печерскую обитель и вернуть в монастырь драгоценную ризницу. Вскоре Воронов принял монашеский сан и в течение десяти лет руководил работами по реставрации Троице-Сергиевой Лавры под Москвой.

Искусствовед С. Ямщиков: “Меня часто спрашивали: почему такой красивый мужчина ушел в монастырь? Вот всюду разговаривают о том, что он был тяжело ранен, потерял возможность продолжения рода… И вот как-то сам он завел разговор на эту тему и сказал: “Савва, это все разговоры пустые! Просто война была такой чудовищной, такой страшной, что я дал себе слово, что если выживу, то уйду в монастырь, чтобы бороться против будущих войн”.

Однажды во время беседы с глазу на глаз патриарх Алексий I предложил отцу Алипию: “Псково-Печерский монастырь разрушается. Бери его в свои руки”. Так бывшего художника назначили настоятелем Псково-Печерского монастыря.

И уже весной 1960 года в монастыре начались горячие дни. Осыпающиеся крепостные стены и башни были убраны в леса. Мастера готовили раствор и известковую плитку для восстановления утраченных фрагментов монастырских крепостных сооружений. На строительных лесах вместе с мастерами можно было увидеть самого игумена Алипия с мастерком в руках.

Об отце Алипии помнят не только в Псково-Печерском монастыре и Троице-Сергиевой Лавре. Художник по образованию, он всю свою жизнь был еще и страстным собирателем живописи, произведений искусства. Сейчас, спустя десятилетия, мы можем смело назвать отца Алипия Печорским Третьяковым – не только за его собрание картин и шедевров декоративно-прикладного искусства, но и за щедрый дар музеям России. Собранная коллекция замечательной живописи и графики стала делом его жизни. Она была разделена между тремя музеями – Государственным Русским музеем, Псковским музеем-заповедником и Печорским краеведческим музеем.

Сложным, многомерным человеком был отец Алипий. Он умер 12 марта 1975 года на Сырной седмице, о чем в Псково-Печерском монастыре известили ударами большого колокола. Шестьдесят один год жития земного, из которых 25 лет составило житие монашеское, были удостоены и радостями духовными, и великими печалями.

 

ПРАВОСЛАВНЫЕ НОВОСТИ